Предчувствие бабьего лета в павловском парке

  Я бреду тропой,
  а роща заблудилась.
  На костёр берёзовый
  мочится туман.
  Медною монетой
  солнце закатилось
  в облако, как будто
  нищему в карман.

  Скоро бабье лето
  осени приснится.
  И взметнётся пламя
  золотое
  в синь.
  Только в небе синем
  ласточкам не виться!
  Среди пальм,
  быть может,
  вспомнят
  звон осин…

  Улетел и я бы
  к пальмам
  (мне прописка
  ни к чему:
  планета –
  дом мой;
  мир – весь мир),
  но боюсь
  (тяжёлый
  я:
  летаю низко),
  как бы не наделал
  воин
  в шкуре дыр.

  Шкура – дрянь! да  в шкуре
  той
  душа ютится…
  Может быть, отпустят…
  просто… без анкет?.. 
  Прилечу на Родину
  по весне, как птица;
  и никто не спросит:
  кто отец? кто дед?..

  Вот и луч!.. Пробился
  сквозь туман. Предтеча?
  Вслед за ним явиться
  не должно ль оно?
  Я наивно верю:
  бабье лето лечит
  от вина и грусти,
  от нелепых снов.

  Каркают вороны.
  Гравий розоватый
  шелестит.
  Тропинка
  вниз уже бежит.
  Над Славянкой-речкой
  пар
  как клочья ваты:
  лёгкой паутинкой –
  на траве лежит.

  Рыжий луч, как белка,
  скачет по берёзам,
  по макушкам сосен...
  К речке подхожу
  и – уже волнуюсь! –
  пальцы к папиросам
  тянутся...
  А спички
  в куртке нахожу...

  На «Парнас» взобрался.
  В центре – Феб. А сестры
  музы, Афродита
  да Гермес – вокруг.
  Надо мной – шатёр
  из листьев…
  ярких…
  пёстрых…
  Если б, скажем, чудо
  совершилось вдруг:

  если б эти листья
  разом превратились
  в бабочек и взмыли, –
  небо золотым
  стало бы... Качнулась
  ветвь... Зашевелились?..
  Нет, не стану к этим
  медным... неживым

  куклам
  подходить я.
  Подойду к рябине;
  постою под тонкою
  с протянутой душой!
  Но она... что с нею?!
  Замерзает?
  Гибнет!
  Алой кровью харкает!
  Ей  нехорошо.

  Капли крови падают
  Талие*  на голову.
  Кружатся вороны
  (или пьян я вдрызг?).
  Облако расплавилось
  и течёт, как олово.
  Кочки  побежали,
  будто стая крыс.

   – Не болей, рябина! –
  говорю. – Ну, хватит!
  Осень нам подарит
  свой последний
  «золотой».
  Бабье лето нас
  увлечёт, подхватит
  и закружит!
  Мы ещё
  поживём
  с тобой!..

  А пока оно
  за горами где-то.
  На костёр берёзовый
  мочится туман.
  Солнце закатилось
  медною монетой
  в облако, как будто
  нищему в карман.
 
 1992

 *Талия - муза комедии.