О пахучих звёздах и об их поэте-крёстном

Ночь  дрожит  - в  подстаканнике,   
Скачет   поздняя   чёрным   всадником.   
Снова  боль- репей –  тычет  иглами,         
Хоть  совсем  ни  пей, –  вырвет  стигмами.   

Наберу  -  снега  пригоршни,   
Чтоб  купить  - жеребца  на  них.   
Снега   мокрого...  снега  талого,   
Жеребца   куплю   себе   чалого.      

Разведу   костёр  из   Души  своей. 
Пусть  горит  в  огне   долго- много   дней. 
Под  Луною  пусть   воет   волково,   
Чтоб  Душа  в огне   стала  шёлковой.   

Ты  во  сне – пахнешь  звёздами, 
Цветом   поздней   черёмухи.    
Звёзды  пусть   нам  станут   крёстными   
И   растут   -  цветы - подсолнухи.   

        Михаил Савик, ЧЛЕН сп рф

Орфография девственная авторская.
Как сказал однажды Сан Саныч Иванов:
 "Где учился ты, голуба? В ЦПШ?"


Уж какую ночь вою волково
возле спящей я в роли тверёзого.
Запах твой мне в нос влип осколками
от бутылки коньяку пятизвёздного.

Раздавили мы её с тобой бестолку...
Пей, не пей – всё равно вырвет стигмою.
За второй бежать смысла нет волку:
чёрт-те что тогда получится с рифмою.

Лили зелье не щадя - как в кичманчике.
В прошлых оргиях все рюмки расколоты.
Сучий хвост ночи дрожит в подстаканнике..
Не везёт поэту с нормою смолоду.

Во дворе возьму опять снегу в пригоршни,
да к цыганам побегу ещё затемно:
вдруг за них коня блед продадут они,
ну, а может и пошлют меня матерно.

А душа горит – как в ночи костёр,
но поддать огню не получится.
Пламеньку, видать, срок гореть истёк,
и недолго мне осталось помучиться.

Вновь под ложечкой ноет боль-репей,
но вдыхаю звёздный запах я олухом.
Голос внутренний зудит:  - Ты пока не пей,
а для закуси сходи за подсолнухом.