Думая о Сосо

Париж. 1909 год.

На рю Камбон, 14, на углу Сент - Оноре  прогуливались две очаровательные дамы. Одна из них была в белом суконном, отороченном мехом, платье, другая – словно кокотка, с птичьими перьями в накладных волосах. Слишком яркий макияж и удушающие корсеты делали их лица более бледными, почти кукольными, но это вовсе не мешало им с упоением обсуждать последние сплетни о новой модистке.

Их платья волочились по земле, собирая всю уличную грязь и пыль, но при этом они были роскошными. Да, именно роскошными.

- Не может быть! Платья из джерси! – воскликнула первая, театрально закатывая глаза, - Настоящие платья не делают из джерси. Джерси – это для мужчин!

- Ты права, моя дорогая. И что же такого в этой овернянке, с которой Этьен Бальсан познакомился, когда она еще ходила в сабо?

- Да что ты! А как же ее элегантность? Она одевается просто, но со вкусом, взять хотя бы тот строгий костюм, в котором она появилась на позапрошлых скачках. А ее шляпы… Я слышала, что раньше она покупала колпаки в Галери Лафайет и переделывала их так, как ей нравится.

- Они мне чем-то напоминают мужские котелки.

- Возможно. 

- Эта женщина слишком противоречива для нашего общества, она игнорирует моду, она превращает мужскую одежду в женскую.
 
- И пусть...В ее салоне царит атмосфера экстравагантности самого хорошего тона. Она другая. Не такая  как мы. Так пусть и одевается не так как мы.

- Ты была в ее салоне?

- Конечно, и должна признаться, если бы столь сильно не любила веера, пышные юбки и огромные шляпы с перьями, одевалась бы исключительно у Коко. Только вот джерси…- скривилась собеседница.

- Март Давелли говорила, что первое платье из джерси Коко сделала для Габриэль  Дорзиа: темно-синее, прямое, очень длинное, с жакетом в форме кардигана и маленьким кроличьим воротником, им ее снабдил Жак Эйм!

- Не может быть! Мадам Дорзиа? Ты ничего не перепутала?

- Нет, это точно. Я своими глазами видела мадам Дорзиа в этом платье и, должна сказать, выглядела она великолепно, немного строго правда, но ей шло. – и немного подумав, добавила, - Три года назад Пуаре ( Пуаре -  известный модельер. –прим. Автора) упразднил корсет, год назад – остриг своих манекенщиц, а совсем скоро  мадемуазель Шанель  оденет всех женщин Парижа в черные строгие костюмы, шляпки-котелки, и конечно, в платья из джерси.

Дама громко рассмеялась.
- Я не одобряю всего, что делает эта самоуверенная женщина, но от нее пахнет свободой и независимостью. Она умеет жить и наслаждается этим. Она мне нравится!

                Пролог

Дамы были весьма близки к истине.

Уже в 1916 году, спустя три года как Коко открыла магазин в Довилле, американский журнал «Харперс Базаар» опубликовал ее первую модель, во Франции это произошло чуть позже – в 1921 году. 


В 1938 году дом моды Великой Мадемуазель продавал 28 000 платьев в Европе, В Южной Америке и на Ближнем Востоке.

Может, Коко Шанель и не была до конца понятой, но она к этому никогда и не стремилась. Коко продавала новое искусство жить. Искусство… нет, не моды, а создания своего неповторимого стиля.