Откликом на чудесноеhttp://www.bards.ru/archives/part.php?id=5887
Меня уже и нет...
Сергей Каплан
Но только позовешь -
Они опять с тобой,
Как голуби к губам,
И будут ворковать -
Малиновый, седой,
Зеленый и рябой...
Все голуби, шары -
Они мои слова.
Но только без любви,
Конечно, не понять,
Зачем и этот стих,
Зачем и звук и цвет.
Меня уже и нет,
А ты люби меня.
Ты все ж люби меня,
Хотя меня и нет.
______________________
Тебя уже и нет,
А ты люби меня,
Печатай для афиш
Один и тот же текст:
О счастье наших встреч
В мелодии дождя
И сладкой карамели
Утраченного дня.
Меня уже и нет,
Но есть мои стихи
И топотушки рифм,
И ритма метроном.
Зачем припоминать?
В созвездие грехи,
Пускай себе горят
Заманчивым огнём.
Звать голоса уж нет,
И выцвели слова,
И по губам крылом,
Ударил Серафим ,
Чтоб умерли слова ,
И кончилась глава...
О том,как дорог ты
И преданно любим.
Тряхнули стариной,
Разбили хрупкий шар,
И виснет наш роман,
На нити роковой.
У моста Мирабо,
С шарманкою клошар.
Споёт о нас балладу
Да под кошачий вой.....
Клошар
© Copyright: Екатерина Хэн Гальперина, 2010
Свидетельство о публикации №110083000643
Свидетельство о публикации №110083000643
Рецензии
Путник, придешь когда в Спа...
Сергей Каплан
"Путник, придешь когда..."
(Семенид Кеосский.
Др.Греция, 5 век до н.э.
пер. Шиллера),
далее - Генрих Бёлль,
далее -
Путник, придешь когда в Спа... –
Глянешь назад, а тропа
Канула. Или слепа
В Спа... судьба и погода.
Твой непутевый поход
Кончился. Вот он – и вход
В Спа..., а не наоборот.
Ты, конечно, у входа.
Путник, а кто ж ты теперь?
В Спа... открывается дверь
И над забвеньем потерь
Распускается вечер.
В Спа... ты случился не вдруг.
В линию выгнулся круг.
Будет ли утро, мой друг,
Я тебе не отвечу.
Льется ночная река.
Белая лодка легка.
В Спа... ты не ожил – пока
Не отплыл от причала.
В Спа... не проси, не зови,
Лишь потихоньку плыви
Вверх до любви, до любви,
До утра, до начала...
Заворачивай странствия блестящей фольгой.
В Спа... другие пространства и порядок другой.
В Спа... другие минуты и другие мечты.
И – все это, как будто не ты...
Никогда мне не выучить воздух апреля... Диски "Рыжая", "Ветер августа".
Муз. Александр Софронов
Ст. Сергей Каплан
Никогда мне не выучить воздух апреля,
Ускользает невнятно из марта и в май.
О, кондитерской фабрики дух карамели!
Отойдёшь на сто метров – потерянный рай.
Сладкий воздух берёзовых клейких листочков,
Пряный обморок первой травы у ручья
На весеннем ветру я сменил оболочку,
И прошедшая – зимняя – нынче ничья.
Дремлют где-то за маем июньские нюни,
И июльские ульи жарою гудят.
Ветер августа, густо настоянный, дунет,
Сдует жизнь нашу к осени, чуть погодя.
А пока – неизученный воздух апреля,
А пока – незаученный привкус любви.
Отбивает судьбу барабанчик капели,
И стремительно жизнь улетает – лови!
Алёнушка Владимирова 30.08.2010 01:53 • Заявить о нарушении
Сергей Каплан
"Путник, придешь когда..."
(Семенид Кеосский.
Др.Греция, 5 век до н.э.
пер. Шиллера),
далее - Генрих Бёлль,
далее -
Путник, придешь когда в Спа... –
Глянешь назад, а тропа
Канула. Или слепа
В Спа... судьба и погода.
Твой непутевый поход
Кончился. Вот он – и вход
В Спа..., а не наоборот.
Ты, конечно, у входа.
Путник, а кто ж ты теперь?
В Спа... открывается дверь
И над забвеньем потерь
Распускается вечер.
В Спа... ты случился не вдруг.
В линию выгнулся круг.
Будет ли утро, мой друг,
Я тебе не отвечу.
Льется ночная река.
Белая лодка легка.
В Спа... ты не ожил – пока
Не отплыл от причала.
В Спа... не проси, не зови,
Лишь потихоньку плыви
Вверх до любви, до любви,
До утра, до начала...
Заворачивай странствия блестящей фольгой.
В Спа... другие пространства и порядок другой.
В Спа... другие минуты и другие мечты.
И – все это, как будто не ты...
Никогда мне не выучить воздух апреля... Диски "Рыжая", "Ветер августа".
Муз. Александр Софронов
Ст. Сергей Каплан
Никогда мне не выучить воздух апреля,
Ускользает невнятно из марта и в май.
О, кондитерской фабрики дух карамели!
Отойдёшь на сто метров – потерянный рай.
Сладкий воздух берёзовых клейких листочков,
Пряный обморок первой травы у ручья
На весеннем ветру я сменил оболочку,
И прошедшая – зимняя – нынче ничья.
Дремлют где-то за маем июньские нюни,
И июльские ульи жарою гудят.
Ветер августа, густо настоянный, дунет,
Сдует жизнь нашу к осени, чуть погодя.
А пока – неизученный воздух апреля,
А пока – незаученный привкус любви.
Отбивает судьбу барабанчик капели,
И стремительно жизнь улетает – лови!
Алёнушка Владимирова 30.08.2010 01:53 • Заявить о нарушении
Осень реку покрыла...
Стихи Виталия Калашникова
Музыка Михаила Коноплева
Осень реку покрыла
Своим стрекозиным крылом.
И на комьях земли появились
Значки слюдяные,
И собаки стоят на кургане
И, как не родные,
Смотрят вскользь,
Озираются, рыщут с поджатым хвостом.
Где последний кузнечик
Безумную очередь бьет,
По остывшим камням,
По мишеням пустой паутины, -
Я тревожно брожу,
И веду нескончаемый счет
Всем потерям земли,
В первый раз так открыто любимой.
Жгут листву и под ноги мне
Стелится медленный дым.
Пролетит электричка,
Отпрянет с тропинки сорока.
И на всем - ощущенье уже подступившей беды...
Я был часто один,
Но мне не было так одиноко.
Выбью двери ногой,
Но не сразу войду в этот дом,
Где на всем еще эхо былого веселья и смеха.
Разожгу самовар, поиграю с приблудным котом,
Соберу чемодан, и пойму,
Что мне некуда ехать...
1994
Загрустил? Ты не голоден? Может, я что-то поджарю?..
Виталий Калашников
...Загрустил? Ты не голоден? Может, я что-то поджарю?
Хочешь, милый, тебе я картошки поджарю?
Ты сиди, а я быстро картошки поджарю.
Ты надолго ко мне? Без тебя я больна...
Я почувствовал – день совершенно бездарен,
Но я знал уже - я совершенно бездарен,
Но я видел, что мир очень пошл и бездарен,
И во всём виновата, конечно, она.
И сказал я: не нужно мне вашей картошки!
Прошипел я: Не нужно мне вашей картошки.
Прокричал я: не нужно мне вашей картошки,
Я в обиде на вас, я поеду домой!
И пошёл я по очень обидной дорожке,
И побрёл я вдоль очень обидной дорожки,
И поплёлся вдоль самой обидной дорожки,
Размышляя угрюмой своей головой.
Никогда, никогда я сюда не приеду,
Никогда, ни за что я сюда не приеду,
Больше в жизни ни разу сюда не приеду! –
Так я думал сердитой своей головой.
Но плелась вдоль дороги за мною по следу,
Но бежала вдогон по угрюмому следу,
Но летела за мной по сердитому следу
Та любовь, что всегда верховодила мной.
1977
Приехали гости – пойду зарублю петуха...
Виталий Калашников
Приехали гости – пойду зарублю петуха.
В таз рухнет осенний букет, перепачканный кровью,
Я сплюну с досады, ругнусь, чтоб никто не слыхал,
И к речке сойду по тропе, занесенной листвою.
Неужто навеки жизнь будет не жизнь, а живот?
Я вновь задохнусь от внезапно нахлынувшей злобы:
Неужто наш дух никогда эту цепь не порвет,
Которой он связан, как пес, с конурою утробы?
Ведь я до сих пор разволнован грехом пустяковым.
Но что же мне делать, не смог я придумать опять.
Делянку щипать? Чтобы снова шипели чертковы:
"Не стыдно ли вам комара на шеке убивать?"
И трону я травы рукою и вновь удивлюсь,
Что в мяте и доннике сердце стучит молодое,
И если ты скажешь, что это мой собственный пульс,
Отвечу: "Конечно". Но мне станет скучно с тобою.
1984
Спросила прикурить. Спешу...
Виталий Калашников
Спросила прикурить. Спешу
Разжечь огонь меж нами.
Коробку робко потрошу,
Протягиваю пламя.
Её окликнули. Она
Ушла на звон и речи...
С горящей спичкой у окна
Стою весь вечер.
1977
Алёнушка Владимирова 30.08.2010 02:06 Заявить о нарушении
Стихи Виталия Калашникова
Музыка Михаила Коноплева
Осень реку покрыла
Своим стрекозиным крылом.
И на комьях земли появились
Значки слюдяные,
И собаки стоят на кургане
И, как не родные,
Смотрят вскользь,
Озираются, рыщут с поджатым хвостом.
Где последний кузнечик
Безумную очередь бьет,
По остывшим камням,
По мишеням пустой паутины, -
Я тревожно брожу,
И веду нескончаемый счет
Всем потерям земли,
В первый раз так открыто любимой.
Жгут листву и под ноги мне
Стелится медленный дым.
Пролетит электричка,
Отпрянет с тропинки сорока.
И на всем - ощущенье уже подступившей беды...
Я был часто один,
Но мне не было так одиноко.
Выбью двери ногой,
Но не сразу войду в этот дом,
Где на всем еще эхо былого веселья и смеха.
Разожгу самовар, поиграю с приблудным котом,
Соберу чемодан, и пойму,
Что мне некуда ехать...
1994
Загрустил? Ты не голоден? Может, я что-то поджарю?..
Виталий Калашников
...Загрустил? Ты не голоден? Может, я что-то поджарю?
Хочешь, милый, тебе я картошки поджарю?
Ты сиди, а я быстро картошки поджарю.
Ты надолго ко мне? Без тебя я больна...
Я почувствовал – день совершенно бездарен,
Но я знал уже - я совершенно бездарен,
Но я видел, что мир очень пошл и бездарен,
И во всём виновата, конечно, она.
И сказал я: не нужно мне вашей картошки!
Прошипел я: Не нужно мне вашей картошки.
Прокричал я: не нужно мне вашей картошки,
Я в обиде на вас, я поеду домой!
И пошёл я по очень обидной дорожке,
И побрёл я вдоль очень обидной дорожки,
И поплёлся вдоль самой обидной дорожки,
Размышляя угрюмой своей головой.
Никогда, никогда я сюда не приеду,
Никогда, ни за что я сюда не приеду,
Больше в жизни ни разу сюда не приеду! –
Так я думал сердитой своей головой.
Но плелась вдоль дороги за мною по следу,
Но бежала вдогон по угрюмому следу,
Но летела за мной по сердитому следу
Та любовь, что всегда верховодила мной.
1977
Приехали гости – пойду зарублю петуха...
Виталий Калашников
Приехали гости – пойду зарублю петуха.
В таз рухнет осенний букет, перепачканный кровью,
Я сплюну с досады, ругнусь, чтоб никто не слыхал,
И к речке сойду по тропе, занесенной листвою.
Неужто навеки жизнь будет не жизнь, а живот?
Я вновь задохнусь от внезапно нахлынувшей злобы:
Неужто наш дух никогда эту цепь не порвет,
Которой он связан, как пес, с конурою утробы?
Ведь я до сих пор разволнован грехом пустяковым.
Но что же мне делать, не смог я придумать опять.
Делянку щипать? Чтобы снова шипели чертковы:
"Не стыдно ли вам комара на шеке убивать?"
И трону я травы рукою и вновь удивлюсь,
Что в мяте и доннике сердце стучит молодое,
И если ты скажешь, что это мой собственный пульс,
Отвечу: "Конечно". Но мне станет скучно с тобою.
1984
Спросила прикурить. Спешу...
Виталий Калашников
Спросила прикурить. Спешу
Разжечь огонь меж нами.
Коробку робко потрошу,
Протягиваю пламя.
Её окликнули. Она
Ушла на звон и речи...
С горящей спичкой у окна
Стою весь вечер.
1977
Алёнушка Владимирова 30.08.2010 02:06 Заявить о нарушении
Романс для Анны
Жуков Геннадий
Звякнет узда, заартачится конь.
Вспыхнет зарница степного пожара.
Лязгнет кольцо. Покачнется огонь...
Анна
Звякнет узда, заартачится конь.
Вспыхнет зарница степного пожара.
Лязгнет кольцо. Покачнется огонь.
Всхлипнет младенец, да вздрогнет гитара.
Ах, догоняй, догоняй, догоняй...
Чья-то повозка в степи запропала.
Что же ты, Анна, глядишь на меня?
Значит – не я... Что так смотришь, устало?
Что же ты, Анна, – цыганская кровь! –
Плачешь с раскрытыми настежь глазами?
Стол собери, да вина приготовь:
Будем смеяться, и плакать над нами.
Боже мой, смейся! Я смех пригублю –
Горестный смех твой – единственный яд мой.
Плачь, боже мой! Я другую люблю,
Вечно, до смерти, всю смерть безвозвратно.
Боже мой, плачь – это я отворял
В ночь ворота и гремел на пороге.
Что-то искал, что давно потерял,
И не в конце, а в начале дороги.
Ну, догони, догони мой фургон.
Что же ты, Анна, так смотришь, ей-богу?
Вознегодуй на постылый закон
И разверни за оглобли дорогу.
Боже мой, смейся! – легла колея
В два колеса, так привычно и странно...
Пыль в полстепи – это, видимо, я.
Женщина плачет – то, видимо, Анна.
Письма из города. Гений
Жуков Геннадий
Раскрой свое железное крыло
и помавай над сталью и бетоном –
здесь в недрах гулких, в чреве монотонном,
в холодном эхе долгих анфилад
родился твой неоперенный брат.
Овей его покатое чело
и осени перстами с перезвоном.
Се брат твой, Гений!
Он, как теплый воск,
из лона матери сошел на чрево мира.
Здесь будет он оттиснут, как просвира, –
воспримет воск эпохи блеск и лоск,
и мудрость – цвета зрелого сапфира! –
да, мудрость граждан – словно бы сапфир –
он обоймет и будет мудр, как мир.
Так осеняй, пока не вышел срок –
не отросло, в пушистых завитушках,
перо. Он будет возлежать в подушках
крылом в тюфяк, зубами в потолок.
Он будет хлюпать ночи напролет
гундосыми слюнявыми слогами,
он к «лю» и к «ля» диезы подберет
и вытрет стенку квелыми ногами.
Так три пройдет, и тридцать лет пройдет,
и выйдет срок:
он сопли подберет,
и пустит слюни, и в восторг придет,
когда войдет – в заштопанном и сиром –
любовь его и утку поднесет,
и удалится клокотать сортиром...
И – подавившись собственным клистиром –
он – в простыне запутавшись – умрет,
избранник века – полный идиот –
в гармонии с собой и с этим миром.
Письма из города. Идиот
Жуков Геннадий
У маленькой мамы в прорехе халата
Глядело набухшее нежное тело,
Носок бесконечный вязала палата,
Стенала - сопела - зубами скрипела.
Зачуханный доктор по розовым попкам
Похлопывал рожениц в знак одобренья,
И в этот же час совершались творенья
И квело вопили творенья.
Детей фасовали по сверткам, по стопкам,
И в мир вывозили носами вперед.
И был там один, он чуть было не помер
(Не понял, как нужно дышать, но не помер),
Потом он смеялся - как льдинка в бокале -
А прочие свертки над ним хохотали :
Мол, экая штучка, мол, выкинул номер -
Не понял, как нужно дышать, но не помер,
Не понял, как нужно дышать, идиот
(А он и не понял. И он не поймет).
Он будет глядеть им в лицо - не дыша -
В мальчишечьи рты в пузырях и сметанах -
О, выдох и вдох - два огромных шиша,
Два кукиша, спрятанных в разных карманах,
Два страшных обмана... Пульсирует сон,
Как выдох и вдох неизвестной причины.
И он не дыша подглядел, как мужчины
Пульсируют мерно в объятиях жен,
И как равномерно пульсирует плод,
Гудит, наполняясь таинственным соком.
На все поглядел он задумчивым оком.
И все он оплакал, смешной идиот.
А все потому, что за выдохом - вдох,
И мир опадает в свистящие щели,
И мир опадает. И лишь - асфодели,
Цикута - амброзия - чертополох...
И он в разбеганье вселенских светил
Увидел вселенских светил возвращенье.
И мир опадает. И только забвенье,
Забвенье - молчанье - клубящийся ил...
И он оглядел эту даль, эту ширь,
Да, он оглядел и сказал: это плохо!
И выдохнул, выдул вселенский пузырь,
И честно держал - до последнего вдоха.
Алёнушка Владимирова 30.08.2010 02:22 Заявить о нарушении
Жуков Геннадий
Звякнет узда, заартачится конь.
Вспыхнет зарница степного пожара.
Лязгнет кольцо. Покачнется огонь...
Анна
Звякнет узда, заартачится конь.
Вспыхнет зарница степного пожара.
Лязгнет кольцо. Покачнется огонь.
Всхлипнет младенец, да вздрогнет гитара.
Ах, догоняй, догоняй, догоняй...
Чья-то повозка в степи запропала.
Что же ты, Анна, глядишь на меня?
Значит – не я... Что так смотришь, устало?
Что же ты, Анна, – цыганская кровь! –
Плачешь с раскрытыми настежь глазами?
Стол собери, да вина приготовь:
Будем смеяться, и плакать над нами.
Боже мой, смейся! Я смех пригублю –
Горестный смех твой – единственный яд мой.
Плачь, боже мой! Я другую люблю,
Вечно, до смерти, всю смерть безвозвратно.
Боже мой, плачь – это я отворял
В ночь ворота и гремел на пороге.
Что-то искал, что давно потерял,
И не в конце, а в начале дороги.
Ну, догони, догони мой фургон.
Что же ты, Анна, так смотришь, ей-богу?
Вознегодуй на постылый закон
И разверни за оглобли дорогу.
Боже мой, смейся! – легла колея
В два колеса, так привычно и странно...
Пыль в полстепи – это, видимо, я.
Женщина плачет – то, видимо, Анна.
Письма из города. Гений
Жуков Геннадий
Раскрой свое железное крыло
и помавай над сталью и бетоном –
здесь в недрах гулких, в чреве монотонном,
в холодном эхе долгих анфилад
родился твой неоперенный брат.
Овей его покатое чело
и осени перстами с перезвоном.
Се брат твой, Гений!
Он, как теплый воск,
из лона матери сошел на чрево мира.
Здесь будет он оттиснут, как просвира, –
воспримет воск эпохи блеск и лоск,
и мудрость – цвета зрелого сапфира! –
да, мудрость граждан – словно бы сапфир –
он обоймет и будет мудр, как мир.
Так осеняй, пока не вышел срок –
не отросло, в пушистых завитушках,
перо. Он будет возлежать в подушках
крылом в тюфяк, зубами в потолок.
Он будет хлюпать ночи напролет
гундосыми слюнявыми слогами,
он к «лю» и к «ля» диезы подберет
и вытрет стенку квелыми ногами.
Так три пройдет, и тридцать лет пройдет,
и выйдет срок:
он сопли подберет,
и пустит слюни, и в восторг придет,
когда войдет – в заштопанном и сиром –
любовь его и утку поднесет,
и удалится клокотать сортиром...
И – подавившись собственным клистиром –
он – в простыне запутавшись – умрет,
избранник века – полный идиот –
в гармонии с собой и с этим миром.
Письма из города. Идиот
Жуков Геннадий
У маленькой мамы в прорехе халата
Глядело набухшее нежное тело,
Носок бесконечный вязала палата,
Стенала - сопела - зубами скрипела.
Зачуханный доктор по розовым попкам
Похлопывал рожениц в знак одобренья,
И в этот же час совершались творенья
И квело вопили творенья.
Детей фасовали по сверткам, по стопкам,
И в мир вывозили носами вперед.
И был там один, он чуть было не помер
(Не понял, как нужно дышать, но не помер),
Потом он смеялся - как льдинка в бокале -
А прочие свертки над ним хохотали :
Мол, экая штучка, мол, выкинул номер -
Не понял, как нужно дышать, но не помер,
Не понял, как нужно дышать, идиот
(А он и не понял. И он не поймет).
Он будет глядеть им в лицо - не дыша -
В мальчишечьи рты в пузырях и сметанах -
О, выдох и вдох - два огромных шиша,
Два кукиша, спрятанных в разных карманах,
Два страшных обмана... Пульсирует сон,
Как выдох и вдох неизвестной причины.
И он не дыша подглядел, как мужчины
Пульсируют мерно в объятиях жен,
И как равномерно пульсирует плод,
Гудит, наполняясь таинственным соком.
На все поглядел он задумчивым оком.
И все он оплакал, смешной идиот.
А все потому, что за выдохом - вдох,
И мир опадает в свистящие щели,
И мир опадает. И лишь - асфодели,
Цикута - амброзия - чертополох...
И он в разбеганье вселенских светил
Увидел вселенских светил возвращенье.
И мир опадает. И только забвенье,
Забвенье - молчанье - клубящийся ил...
И он оглядел эту даль, эту ширь,
Да, он оглядел и сказал: это плохо!
И выдохнул, выдул вселенский пузырь,
И честно держал - до последнего вдоха.
Алёнушка Владимирова 30.08.2010 02:22 Заявить о нарушении
их невозможно разделить - неразрывная цепь
простите, что "загрузила"
Алёнушка Владимирова 30.08.2010 02:26 Заявить о нарушении
простите, что "загрузила"
Алёнушка Владимирова 30.08.2010 02:26 Заявить о нарушении