Завязать на бантик

Подавились солнцем, теплом и, кажется, нежностью.
А время словно выкинуло, словно забыло о нас.
Асфальт нынче пахнет розовой нежностью,
Для Бога имеет значенье не профиль – анфас,
(Если для Бога ещё что-то имеет значение).
Знаешь, небо выцвело, когда лето закончилось.
Деревья изрезаны,
Нервы источены,
Так страшно не точен смех.
Знаешь, душа рыдает сильнее сейчас,
строчка за строчкою,
срочно не срочно ли,
Но нужно бежать от себя, от него, ото всех.
Когда видишь эти уже полузабытые плечи, это кажется пыткою.
Так навсегда они с того дня не-мои.
Так скучна я со своими словами-глазами-руками-попытками
Их снова вернуть. Бесконечно не твой.
- Замолчи! Не молчи…
Слышишь? Стонут.
- Это птицы кричат. Белые печальные птицы.
- Они к нам, к нам летят? Ответь мне, к нам?
- Они никогда не садятся и только летят по окружности жизни…
Привыкнув к шагам,
Вдоль, поперёк, но чаще всего за тобой,
Так сложно становится с одиноким кофе в этой скомканной кухне.
Где мысли спят по углам – вой, рой, строй.
Где прошлое – исчёрканными записками - тухнет.
Потуши моё солнце, когда соберёшься спать или будешь уходить.
Закрой прошлое на замок и завяжи на бантик.
Я буду рисовать или из чёрной бумаги кроить
Небо. И настоящее. Тик-так, тик-так, тик.