Наш карандаш давно не пишет...

Наш карандаш давно не пишет
И не рисует он давно,
Но он живёт, лежит и слышит…
Он житель дома одного.
               Иной порой его шлифуют.
               В руках находит он уют.
               От счастья он тогда ликует –
               К труду, считает, призовут.
Но нет пока ему работы:
У вдохновения – лимит.
Гнетут хозяина заботы,
Гнетёт его режим и быт.
               Его сегодня не тревожит
               Ни прошлое, ни этот день…
               Вина его сегодня гложет…
               Выходит часто за плетень.
Он ждёт кого-то, но напрасно.
В сердцах бабахнет чем-то в дверь.
Губами что-то шепчет страстно.
Не пишет ни-че-го. Поверь!
               Устав от долгих ожиданий,
               Наш карандаш стал сам писать…
               Ведь должен быть конец страданьям?
               ЕЁ решил он сам позвать:
На что хозяин не решился.
И не решится ни-ко-гда.
Иначе он давно б женился.
А так…идут, идут года.
               Слова писались с наклоненьем,
               Слетали, как с деревьев, лист.
               Через неделю, в воскресенье,
               Раздался вдруг какой-то свист.
Ведь карандаш умел работать,
Знал психологию людей…
В такси как раз приехал кто-то
Замест просимых лошадей.
               В избу вошла в дверь, стукнув, леди.
               Хозяин пал пред нею ниц…
               С восторгом в дверь вкатились дети
               В составе, веришь, двух сестриц.
Знал карандаш – работа будет
И вдохновение придёт.
Услуг хозяин не забудет –
Его на службу призовёт.
               Он растворится в предложенья,
               В святые чувства и дела.
               Слова его и поведенье
               Согреют души и сердца.