В краю манчжурии, где были жаркие бои

Лишения и невзгоды, голод и смерть товарищей, увечья, жестокость врагов. И  долгожданная победа, возвращение домой, которого ждал целых семь лет…  Об этом тяжело вспоминать Ефиму Венедиктовичу Овчинникову, участнику войны с японцами в Манчжурии, но он продолжает охотно встречается со школьниками и делиться воспоминаниями, чтобы юное поколение имело хотя бы малейшее представление о том, как их дедушкам и бабушкам досталась победа, какой ценой они отстояли светлое будущее своих потомков, как исполняли свой долг.
Ефим Венедиктович Овчинников родом из деревни Читинской области, Колганского района. 1927 года рождения. На работу пошел в тринадцать лет, потому что началась война.
- Что я мог почувствовать, когда началась Великая Отечественная?! – вздыхает Ефим Венедиктович. -  Всего тринадцать лет было, пацан, в школе еще учился. Все верили, конечно, что победим. Но  жизнь сразу изменилась, наступил голод, хлеба не было. Жили, перебивались как-то.
В семнадцать лет Ефим Овчинников получил повестку из военкомата.
- Дед меня посадил на сани, и тридцать километров повез. С района триста километров до железной дороги. Всю молодежь собрали и повезли в часть, - вспоминает Ефим Венедиктович.
Где служил Ефим Овчинников, снайперская школа была. В этой школе он около года учился. Помнится большая нагрузка. И в то время, когда только закончились военные действия в Германии, начиналась война в Японии.
Пришел приказ, по которому забрали молодых ребят из снайперской школы и отправили в Японию, чтобы устранить военный конфликт. Китайцы уже были оккупированы японцами. Перед русскими солдатами стояла задача - освободить Китай.
- Пересекаем мы Манчжурию, - делится воспоминаниями ветеран Великой Отечественной. – Было это утром. Манчжурия большая, все горит, стрельба идет, а китайцы в это время успевают со складов магазинов уносить что было, потому что голодные.  Пришла часть японцев с запада, с Германии. Вся техника большая, танки объезженные,  люди бывалые, грамотные, а мы-то пацаны… Нам всем еще только восемнадцатый год пошел. Они, значит, открыли фронт и погнали, нас услышали, и стрельба пошла… Везде стрельба, куда не иди… Много раненых и убитых, конечно… Мы шли сзади, так как тыловики, но тоже далеко прошли и кое-где помогали…
- Страшно, конечно, было, - продолжает Ефим Венедиктович. - Жить-то охота. Не будешь же домой поворачивать: тебя свои же и застрелят, убьют, перепрыгнут и дальше побегут… Стреляют, стреляют, падают, а народ кричит: «Ура» и вперед идет … Оружие у нас было очень большое, тяжелое: трехлинейки, штыки, винтовки. Это сейчас автоматы, а тогда с винтовками были. Мне, конечно, лично штыком убивать не приходилось, а с винтовки стрелял, а там куда попадет… Хочешь жить: или тебя убьют, или ты стреляй. Вот такая война. Кто как мог выжить… Стреляли, кричали: «Мама, помоги», а там кричи не кричи. Откуда пуля прилетит: справа или слева, спереди или сзади? Командиры кричат: «Вперед» и никаких разговоров, ни шагу назад… Иначе бы не победили…Вон на западе как было: по тысяче сразу убивали, по пятьсот… Здесь-то меньше, конечно. Но японцев прогнали быстро, сразу. Они не ожидали. Наших там полегло, вспоминать не хочется… Конечно, страшно было, а что сделаешь? Там же ревут: «Вперед!»…
Ефима Венедиктовича Овчинникова, человека- «легенду» той страшной войны, живого очевидца событий, часто приглашают в школы к ребятишкам. Ветеран  этим доволен, говорит, мол, грамотные они сейчас, вопросы интересные задают.
Да только как им передать весь ужас войны? Многого молодые ребята насмотрелись в то время, и как японцы-«смертники», обстреливающие своих врагов, убивали себя, ножом в живот, при приближении  русского солдата.  Много японцев осталось в плену , впоследствии  они жили и работали в Иркутской области.
Но в то время все мечтали, чтобы как можно поскорее закончилась война, чтобы как можно поскорее оказаться дома, и все делали для победы. За два месяца страшной войны в Манчжурии, август и сентябрь, погибло пятнадцать тысяч русских солдат, но они выполнили свой долг, и в середине октября китайцы освободились от оккупации. Из Манчжурии наших солдат вернули в Россию, наградили медалями. От этой войны у героя нашей публикации осталась не только память, но и шрам от ранения в голову. Сначала Ефима Овчинникова направили в военную часть Хабаровска, а оттуда уже в Читу перевели. Ефим Венедиктович отдавал долг службе семь лет, не видя родных и близких людей.
- Побывали во всяких разных переделках, но раньше дисциплина в армии была нормальная, дедовщины не было. Не понятно нам это было, русские с русскими все жили дружно. Это сейчас дерутся, да убивают друг друга, домой сбегают, а у нас этого не было.
И только в 1950-м году служба Ефима Венедиктовича закончилась, и он смог поехать домой, в свою родную Читинскую область, где жил до войны. Здесь же он и встретил свою будущую супругу, молодую и очень красивую, с которой не расставался все шестьдесят лет. Чтобы прокормить молодую семью, пошел работать шофером. На сегодня общий шоферской стаж работы Ефима Венедиктовича около 45 лет, а в Усть-Илимске – 23 года. За многолетний труд участник Великой Отечественной неоднократно получал хорошие отзывы с работы и был награжден благодарственными письмами.
- Сейчас, конечно, внимания нам, участникам войны, уделяют много, - признается Ефим Овчинников. - Пенсию дали хорошую, только здоровья уже нет… Нас где-то девяносто человек осталось, но половина ветеранов войны болеют, не ходят, а чего хотите-то, им под девяносто лет всем. Возможно,  через 6-7 лет уже не будет очевидцев страшной эпохи. Каждый год ветераны Великой Отечественной умирают по 25-30 человек, вот в этом году умерло где-то человек 28, в том – где-то 30 человек. Многие еле дышат, лежат, и только численность идет. Кто вторым фронтом шел - живы еще некоторые, а те что постарше, которые в самом пекле были, уже и умерли: кто от ранений, кто от болезней. Я в запасе был.
Чего хочется пожелать, так это, чтобы и дальше мир был, и не калечили людей невинных. Сейчас-то жить можно. Зря что ли люди в окопах гнили за достойную жизнь и будущее нового поколения?

Ольга Фокина