Lamentatio

Когда на чашечки весов ложатся «хорошо» и «плохо» -
Дано ли нам уразуметь, что нет глупей подобных мер?
На междуцарствии скотов тоскует жвачная эпоха,
Аврелий умер от чумы, и воцарился жалкий Вер.

Уже не может насыщать стократ подделанная пища,
И правда, смолота в труху, почти у каждого своя,
И разложившуюся плоть, как острый нож из голенища,
Легко распарывает сталь окостенелого вранья.

И сотни кривозубых ртов исходят криком заполошным,
И крепнет верность холуёв, что прежней челяди верней;
Громя истасканную суть, равняя будущее с прошлым,
Они в зыбучие пески сажают древа без корней.

Но ты, чей жребий – доживать, не опасайся и не мешкай,
Проталкивайся посреди разъединённых душ и тел,
От чепухи до чепухи лети короткой перебежкой,
И свечку новую пали, пока огарок не истлел.

Быть может, вытоптанный луг зазеленеть сумеет снова,
И светлячок на полвершка раздвинет благостную тьму,
И сказанное второпях неосязаемое слово
Услышат те, кому оно и по душе, и по уму.