Отчего ты не выдумал, чтоб было без мук целовать?

"Вот я богохулил.
Орал, что бога нет,
а бог такую из пекловых глубин,
что перед ней гора заволнуется и дрогнет,
вывел и велел:
люби!

Бог доволен.
Под небом в круче
измученный человек одичал и вымер.
Бог потирает ладони ручек.
Думает бог:
погоди, Владимир!"

Любовь, любовь. Выдумали тоже. Её-то выдумали со скуки. Но сердце-то какой нахал научил таким трюкам? Прыгать до потолка квартиры, невзирая на ребра-стенки, на все шнуры-сосуды, которыми оно привязано, замотано, запутано. Кто ему, живому и относительно целому, рассказал, что такое острый нож, что такое разбитая посуда и как она больно колет и режет? Кто его лишил языка? Оно закричать не может! Бьется, мечется! Ах если бы оно только могло! Сказало бы прямо: «Милочка, вот ты опять влюбилась. Я тебе-то врать не буду. Люблю я! Мы с тобой вместе попали теперь... Что делать будем? А давай целоваться будем? Я хочу...» Но оно не может! Выдумывает всевозможные способы донести, что любит очень сильно, а ты головой мотаешь, глаза закрываешь, уши у тебя заложило — не понимаешь, не слышишь, не знаешь, целоваться вовсе не считаешь необходимым. Оно от отчаянья ещё сильнее старается... Так. Ну кто его привязал так плотно? Оно пытается вырваться, убежать. Мечтает спрыгнуть с моста в холодную реку, чтобы не сгореть, чтобы затушить пожар... Но хватит. Злая это была шутка. Точка.

А мы, дурачье смертное, поверили один раз. Второй, третий. Потом привыкли, решили, что это серьезно, по-настоящему... говорим теперь: «Любовь...» С большой буквы пишем. Вены режем, курок спускаем. Семьи разбиваем, мужей уводим. Бывают же такие шутки. У Небес особый юмор. Не понять.

"Если правда, что есть ты,
боже,
боже мой,
если звёзд ковер тобою выткан,
если этой боли,
ежедневно множимой,
тобой ниспослана, господи, пытка,
судейскую цепь надень.
Жди моего визита.
Я аккуратный,
не замедлю ни на день.
Слушай,
Всевышний инквизитор!

Рот зажму.
Крик ни один им
не выпущу из искусанных губ я.
Привяжи меня к кометам, как к хвостам лошадиным,
и вымчи,
рвя о звёздные зубья.
Или вот что:
когда душа моя выселится,
выйдет на суд твой,
выхмурясь тупенько,
ты,
Млечный Путь перекинув виселицей,
возьми и вздерни меня, преступника.
Делай что хочешь.
Хочешь, четвертуй.
Я сам тебе, праведный, руки вымою.
Только -
слышишь! -
убери проклятую ту,
которую сделал моей любимою!"

Владимиру Маяковскому
Август 2010