Смена. повесть в трёх частях

                1
Бетонный забор в два метра,
Оцепленный по периметру
Колючей проволокой.
Ветер откуда-то с севера
Гонит святую воду.
Облако лезет на облако.
Территория. Злая собака.
Вход воспрещён. Выход –
Строго по пропускам,
Режимный объект. Порядок –
Такой, что здесь каждый выдох
И вдох на своих местах.
Потому что тихо. Ещё темно..
И всё
Подчиняется этой темени,
"Страшно" равняется "Всё равно",
И ночью в вагонном депо,
Похожим на спецучреждение
Времён второй мировой,
В самом дальнем углу,
В вагончике сторожа, -
Работает телеприёмник.
Ночь на дворе, на полу
Разбросанные лежат
Какие-то вещи. В тёмном
Окне, срываясь почти на крик
Надрывается пасть прожектора.
Дождь стучит, сторож не спит,
И так тихо идёт время..

                2
Всё начиналось вместе с дождём, когда
Только подумалось "спать", и сразу
Исполнилось. Нагло стало темнеть, вода
Молотила по крыше, текла по карнизу.
Крупные капли, такие живые капли
В хаосе и суете
Без перерыва сыпались на территорию,
И оставалось загадкой: так ли
Сторож хотел
Спать, как хотел, чтоб приснилось море.
Море не шло. Он начал сопеть и ворочаться,
Ветер гудит, телевизор светиться,
А там, как назло, ничего - в ту ночь
Ему приснились дети Освенцима –
Ромашки жизни, сожжённые заживо.
Мальчик с девочкой подходили и спрашивали
"Дядя Володя, вы не видели нашего
Папу? Мы потерялись здесь. Холодно, страшно.."
А рядом ещё десяток, а может сотня, -
Смотрели глазами: большими, влажными, -
"Ты выпустишь нас?", и двое в форме
Вели остальных забивать прикладами..

                3
Открыл глаза, и лицо в ужасе
Втыкало взгляд в потолок дощатый.
Прожектор играл с дождём. На улице
В мокрое небо собака лаяла.
Тяжёлый воздух шипит и колется,
Скрученный в трубку, забитый в ноздри,
Мешал дышать ещё до бессонницы,
И уж тем более - после.
Оцепеневший, укутанный будто тряпками,
Уже не способный пошевелиться и встать –
Сидел у окна и смотрел, как капает
Дождь
До утра.