Яхрома, 28. 11. 41г

  Из романа "Танкисты"

В бою растёт остервененье,
И будь ты добрым толстяком,
Надев шинель и снаряженье,
Уже орудуешь штыком.
 
Пусть ты - основа мирозданья
(В свои неполных двадцать лет) -
Запомнит сцены подсознанье,
Страшней которых в жизни нет:
 
Бежит противник, задыхаясь,
С невнятным ужасом в глазах,
На ровном месте спотыкаясь
На ватных согнутых ногах.
 
Ты первый раз в подобном деле:
Четырёхгранная шлицА
Ещё в твоём не вязнет теле,
Но закачалась у лица!
 
Ещё мгновение - и трупом
Кровавить будешь русский снег.
Но коль не ждёшь ты смерти тупо,
Тогда к тебе придёт успех:
 
Удар врага отбей спокойно
Винтовкой вправо - сразу, влёт
(Теперь-то точно, ОН покойник!)-
Своим штыком колИ вперёд!
 
Услышишь треск пронзённой ткани
И всхлип, когда сталь входит в плоть,
В глазах врага - с собой прощанье:
Бурля,из раны льётся кровь.
 
И если штык застрял меж рёбер,
Себя не чувствуй палачом:
Крутни его - коронный номер! -
И лишь тогда он извлечён.
 
А враг из рук винтовку выбил -
Ты твёрдость духа не теряй
И сам неси ему погибель -
Лопатку с пояса срывай.
 
Страшна она в руках солдата,
Что не желает умирать,
А так - лопата как лопата:
Могилу рыть, окоп копать...
 
Не зря, наслушавшись бывалых,
Края напильником точил -
В бою смертельном и кровавом
Лопатой жизнь ты защитил.
 
Да, это жутко, очень жутко -
Живое тело ей рубить,
Но ведь война - совсем не шутка -
Руби! Руби, коль хочешь жить!...
 
...И плоский штык с четырёхгранным
Звенят у речки Яхрома -
И кровь течёт рекой багряной,
И как снопы лежат тела.
 
Работы нет для санитаров,
Поскольку раненых тут нет:
Ведь от штыков, лопат ударов -
Уходят быстро на тот свет.
 
Звереют люди в этой схватке,
В ней милосердье не при чём:
Один другого бьёт лопаткой,
А тот его - складным ножом!
 
Стрельбы не слышно;лязг металла,
Предсмертный крик,звериный вой;
Здесь убивают,чем попало;
Всё это - рукопашный бой!