Самый последний аргумент

Если б я пулей работал в нагане на вечном взводе,
я бы гордился собой и не зря: «Хоть на что-то годен...»
Хоть на бескрылый полёт в небеса, реактивно быстрый;
хоть на осечку, случайный и даже бесцельный выстрел.
Лучше б закончился мой затяжной перелёт барьером -
стенкой бетонной ли, вазой хрустальной ли, чьим-то телом.
Слишком живым до свиданья со мною и мёртвым после.
Спр`осите: «Чьим?..» - Мне, вообще-то, не важно, да и вопрос ли,
для, загрустившей в гнезде магазина, свинцовой гули*,
где окажусь я потом: в животе ли в ноге, в мозгу ли?
Трупу не нужно вопросов! А я с ним теперь «сподвижник».
Самый последний из всех аргумент не бывает лишним!
Все сантименты: вопросы, ответы остались в прошлом,
в том, из которого не возвращаются (как нарочно).
И хорони ли бы нас, как двух братьев – в одной могиле.
Пуля и тело. Палач и... «Не слишком ли, возомнили?..» -
Спросит какой-нибудь чел, засмеявшись довольно звонко:
«Вы не палач, вы – ничтожнейший эквивалент подонка!»
Я бы ответил на критику мягко: «Вот в том и дело.
Пуля-то дура, гуторят, но тело-то, не хотело
за аргумент признавать наведённый ствол пистолета...
Вот вам, болезный, на этот, конкретный вопрос ответ и
если появятся сверх, по любому фаталь-моменту... -
Адрес пишите: «Последнему самому аргументу».

* Гуля – ласкательное название (обращение – «гули-гули...») голубя.

16 августа 2010