Восстание Авессалома

(монолог царя Давида)

Хотел и лестью, и коварством?
А, впрочем, каждому свой срок
И умирать, и править царством...
Ты так запутался сынок!

Мечтал убить меня, наследник,
Преступной яростью горя?
Не первый ты, и не последний,
Кто руку поднял на царя!

Всех жен моих увел из стана,
На ложе силой приволок,
И лишь любви Ионафана
Твой факел опалить не смог!

Какой, скажи, мудрец лукавый
Тебе преступный дал совет?
("Здесь все твое, твое по праву,
Убей отца, в нем проку нет!")

Везде предатели, как змеи,
Клубятся возле самых ног!
Я одолеть тебя сумею,
Ты так запутался, сынок!

Война? Изволь! Мужи для битвы.
Отважен, смел - ну просто лев!
Бог в помощь. Все твои молитвы
Достанутся одной земле!

Ты будешь стоек и спокоен?
Не убежишь от града стрел
И примешь бой, последний воин,
Живой, над грудой мертвых тел?

Увы, увы! Он гонит мула,
И тот бежит, не чуя ног.
Тебя удача обманула,
Ты так запутался, сынок!

Судьба жестока к нам порою,
А суета рождает страх.
Застрял меж небом и землею,
Повис на собственных кудрях!

Зачем теперь ругаешь древо,
К чему так много лишних слов?
Вот три стрелы вонзились в чрево,
И потекла на землю кровь.

Ты словно в ритме злого танца!
Застыли мертвые глаза,
И на щеке у самозванца
Сидит
    живая
        стрекоза...

...какой закат! В Иерусалиме
Сегодня праздник до утра.
Опять туман упал в долине,
Что проку с этого костра!

Толпа мальчишек незнакомых
Бежит по полю босиком.
Они ловили насекомых:
Стрекоз, каких-то мотыльков.

О, память! Как из вязкой глины
Ты лепишь в сердце двойника!
(Пылал закат. Я брел долиной.
В моей руке - твоя рука...)

Ты здесь! Стоишь среди мальчишек,
Зажав добычу в кулачке!
Кричать? А если не услышишь?
Застыли тени на песке,

Ладонь раскрыта. И, играя
Со стрекозой иль мотыльком,
Ты что-то говоришь о рае
Нелепым детским языком.

И вновь закат кровавит блики
Над телом мертвенной реки.
И снова тьма съедает лики,
И тают тени-мотыльки.

Дорогой, солнцем опаленной,
Тропинкой, сотканной из грез,
Куда ушел мой несмышленый,
Мой маленький ловец стрекоз?

Я тоже мал, и слаб, и грешен,
И бесконечно одинок.
Я тоже должен быть повешен
На этом дереве, сынок!

Сынок... Мы оба слишком правы,
Но, поступь мерную храня,
Уходит отрок златоглавый
Все дальше, дальше от меня.

В моей душе - сквозная рана,
Мерцанье прежнего огня.
Хочу туда, где нет обмана,
Где светлый дух Ионафана,
Не предававшего меня.