Современная поэма

     Современность – огненная птица, всегда ускользающая из твоих рук; даже если ты будешь очень проворен, тебе останется лишь маленькое остывающее перо; никакие силки не помогают; поймать Современность трудно.
     Одеться по моде нынешнего сезона – легко, прочитать модную книгу, посмотреть модный фильм или шоу – легко; но так ты знакомишься только с Модой, а Мода, в лучшем случае, – это павлин или сорока, но Современность – птица другого рода.
     Современность, мне кажется, чаще всего проносится над площадью Ливов, особенно в летний день, когда вся площадь заставлена столиками; вокруг – старинные здания, похожие на сувенирные поделки, которые продаются тут же, на площади; отремонтированные, покрашенные, эти дома похожи на иллюстрации в книжке сказок; красивые клумбы, цветущие кустарники тоже как будто пустили корни в сказочной почве; а люди за столиками, местные и туристы, в разноцветных рубашках, майках, штанах, юбках, шортах, похожи на жителей сказочной страны Ленивии, о которой писал Витаутас Ландсбергис-младший (в этот момент безоблачное небо над площадью затуманивается, где-то вдалеке слышны выстрелы, крики, Витаутас Ландсбергис-старший из здания Парламента следит за передвижением советских войск, но все это – прошлое, это несовременно).
     Да, где-то в мире еще звучат выстрелы, рвутся мины, умирают от голода и эпидемий, страдают от нищеты, но Современность развитых стран больше всего похожа на площадь Ливов в теплый августовский день: сегодня весь развитой мир ходит в разноцветных штанах, майках, шортах, катается на велосипедах и роликовых коньках, танцует самбу, занимается джампингом, составляет виртуальные фотоальбомы, ведет виртуальные дневники, где рассказывает о своем настроении, своих предпочтениях и о том, чем занимался вчера и чем будет заниматься завтра; весь развитой мир смотрит «Аватар», играет в виртуальные игры, тусуется на танцполах, голосует за любимую песню, любимую группу; весь развитой мир плачет и смеется, любит и ненавидит, ссорится и мирится; весь развитой мир ни во что не ставит родителей, школу; весь цивилизованный мир играет в ролевые игры и пишет фанфики; весь развитой мир – это миллионы подростков в разноцветных майках и шортах, и у каждого на груди написано: «Современность».
     Несколько лет назад, сидя на этой же площади, я размышлял об «Обществе потребления» Бодрийяра; этот французский интеллектуал казался мне современным; но сегодня я точно знаю, что интеллектуализм устарел; быть интеллектуалом – это не современно, как и быть взрослым; поэтому я сижу на площади, смотрю на здания и прохожих, слушаю, как играют уличные музыканты, пью холодное пиво и не задаю больше никаких вопросов.