Часть третья. ворон никогда

1***
Осенний бог меня зовет
В страну оставленную лета,
А за окном зима прядет
Узоры нового сюжета…

Влечется нить грядущих снов,
Рождений, встреч и откровений…
Передо мной – охапки слов,
Слетевших с Дерева Забвенья.

И, зарываясь целиком
В их соблазнительные груды,
Венчаюсь крашеным венком
С Ее Величеством Причудой…

И слово древнее к у м и р
Я поднимаю вновь из лужи…
Передо мною – целый мир…
Но мне он без тебя не нужен.

2***
Забыть, что было год назад,
Я не хочу и не сумею…
Иду, куда глаза глядят,
Немею…

А пред глазами все летит
И ослепительно сверкает…
Снег именем твоим кружит,
Не тая…

И прячу я в него лицо,
Стыдясь немыслимого чуда…
Ведь на руке моей – кольцо
Оттуда…

3***
Я примеряю черный цвет,
Цвет отпаденья и измены…
Чем падший ангел – не поэт,
Когда любовью вдохновенный?

Я примеряю птичий клюв,
Не острый, не кривой – обычный,
Чтобы гортанное «Люблю!»
Звучало ново и не хищно…

Еще – глаза, в которых спят
И тьма веков и безысходность…
И два крыла… Они спешат
В небес гремучую бездонность…

Внизу ощерился рассвет…
И в небе над тобой распятый,
Я понимаю: черный цвет –
Цвет отпаденья и расплаты…

4***
В каком безудержном смятеньи
Я ожидал себе суда,
Когда ворвалось вдохновенье,
А с ним и Ворон Никогда.

Когда во власти наважденья
С тобой мы испытали дрожь,
Носился Ворон черной тенью,
Пророча сверху: «Не вернешь!»

Он и потом – перед затменьем
Надежды сердца моего
Являлся черным привиденьем:
«Карр! Карр!» – и больше ничего.

Ворвавшись даже в сновиденья,
Он изрекал свой приговор…
Но я был слеп и глух к веленьям
Той вещей птицы Nevermore.

5***
Мои стихи – как перышки Любви,
Чудесной птицы, бьющейся из будней…
Они – твои! Воистину – твои!
Я пью отвар смиренный в полнолунье,

Чтоб не желать, не звать, не умолять,
Не биться вновь о стены головою,
А свой роман стихами сочинять,
Где ничего о нас уже не скрою…

Звенят, звенят хрустальные мечты…
В твоих руках – их гибель и спасенье!
Пошли мне луч небесной красоты!
И призови на вечное служенье!..

6***
Бессонными ночами
Метался в снах твоих…
Дрожало над свечами
Безумие двоих…

Смеялся кто-то в черном
И в неизвестность звал…
Я внешне был покорным
И все до боли знал…

7***
Эхо слов, поддержанное музой…
Безответных чувств колокола…
Разум мой Горгоною Медузой
Тень надежды в небо увлекла,
А потом на землю опустила…
Только навсегда запомнил я:
То, что до тебя со мною было…
А что было, кстати, –  до тебя?

8***
Погода наших отношений…
Опять идет колючий снег…
Я вновь раздавлен отраженьем…
Опять в душе – гремучий смех…
Опять внутри – не колокольчик…
Веселой свадьбы скрылся звон…
И по ухабам, и по кочкам
Душа трясется под дождем…

9***
Осталось в жизни мне уделом,
Согласно избранной судьбе,
Ненужное оставить тело,
Мое – неблизкое тебе…

Остаться до конца поэтом,
Испить всей чаши глубину,
В твоих лучах, чужим и светлым
Уйти в далекую страну…

Остаться безмятежным словом,
В котором бьется, чуть дыша,
Твоим разбуженная звоном,
Освобожденная душа.

Грядущим следом поколеньям
Она однажды донесет
Весть о чудесном воскресенье
И в Новой Жизни оживет.

10***
Я рождаюсь… Я снова рождаюсь…
И отныне – во имя Твое…
Ухожу, с тобой не прощаясь,
В небытие…

Я спокоен… Я стану холодным,
Как упавшая с неба звезда…
Ворон нас приветствует черным
Н И К О Г Д А !

Мне не больно… Ты слышишь: Не больно!
Я уже ничего не хочу…
Я бросаюсь вниз с колокольни
И лечу…

11***
Метель устремилась из бездны…
То сверху, то снизу – бледна,
Со мной диалог бесполезный
Ведет, убывая, луна…

И с ней убывают надежды,
И падают птицы-мечты…
Метель, в серебристых одеждах,
Ведет меня берегом Мсты…

Черна чернотою нездешней
Подземной и вечной реки,
Волна увлекает неспешно
Мои неживые стихи…

Мечты, погружаясь в пучину,
Спешат оглянуться назад…
Несется метель-Прозерпина
Дорогой кромешною в ад…

12***
Небо – колокол бездонный –
Что-то вслед пророчит мне…
Я сижу у Гериона
На чешуйчатой спине.

Предо мной сидит вожатый,
Повернувшийся спиной…
И повсюду – воздух сжатый,
И повсюду – смех и вой…

Ад гудит… И реву сброда
Эхом вторят силы зла…
Будто Дьявол-Квазимодо
Бьет во все колокола…

Ад гудит… До дна далече…
Герион летит стрелой…
Впереди сидит Предтеча,
Повернувшийся спиной…

13***
Я демонов к себе не призываю:
Не верю в колдовство и приворот…
Я поселился в трех шагах от рая,
Почти у самых радужных ворот…

Уйти совсем, переступив все грани
Через безумство, смерть, пустыню, вой
Невинных душ, тоскующих о рае?
Тогда я потеряю образ твой…

Не лучше ли остаться невесомым,
Прозрачным, неприкаянным, чужим,
И птицей над твоим кружиться домом?
За это мне не жалко и души…

За это я бы даже поборолся!
И демонов призвали бы уста!
Но греет нас пока одно ведь солнце…
Но разделяет нас одна ведь Мста!

14***               
Я силился обнять тебя в стихах!
Я верил, что найду тебя за рифмой…
Мне чудилось: Царица Таиах
И Маска Снежная – не вымысел, не мифы…

И чудилось, что стаями летят,
Неся с собой химеры и кошмары,
Что – вот уже! – над головой звенят
Бубенчики безумного Эдгара!

Меня не обошла его звезда…
Нашли меня в любовной круговерти
Колодец, Маятник и Ворон Никогда,
Колокола и Маска Красной Смерти.

15***
Душа раскачанная звоном
Какому дьяволу сдалась?
Она ведь – колокол бездонный:
В ней – и смирение и страсть,
Тревожный маятник с колодцем,
И низвержение в Мальстрем…
В ней все натянуто и рвется…
В ней – и рождение, и тлен…
Ее не манят ни бессмертье,
Ни воскресение из сна…
Она в тринадцатом столетье
Была как ведьма сожжена…
Теперь она уже не птица,
А заколдованный цветок…
Куда лететь? К чему стремиться?
Лишь изредка – любви глоток,
Немного зрелища и хлеба…

Подвешенный на волоске,
Я разговариваю с небом
На колокольном языке!
   
16***
Не тлеет, не горит, не рвется
Любви заветная страница.
Моя душа теперь зовется
Пустыней Маленького принца.

Под солнцем выжженный песок…
Поддержанный дыханьем ночи,
На нем растет живой цветок –
Обетованный колокольчик.

Он терпеливо ждет росы,
Целебного тумана утра…
Он спит и даже видит сны,
Мой царственный невинный Будда.

А звездный дождь его зовет,
Приоткрывая в небо дверцу…
Он сладко спит и тихо ждет,
И прорастает в моем сердце.

17***
Я обниму терцинами твой стан
И в волосы вплету терцины-ленты,
Устрою под ногами океан…

Ты выйдешь Афродитою из пены…
Обрушится с небес Альдебаран,
За ним – другие звезды-исполины.

От тех чудес пробудится вулкан,
И растекутся лавою терцины,
Пугая львов, слонов и обезьян…
 
И ты напишешь новую картину…

18***
Душа измучена нездешней
Твоих волос ночною мглой,
Что усмиряет ад кромешный
Своей волнующей игрой…

Душа истаяла в желаньях,
Что непривычны и чисты…
Я строю радужные зданья
И колокольные мосты.

Последние нужны для славы,
А первые – для этих дней…
Исчезли все мои забавы
В улыбке вечности твоей.