Выживших нет

Без пятнадцати три. Ночь в самом разгаре,
Но о сне позабыли давно небеса.
Изображение рейса на контрольном радаре
Мерцает приветливо, словно звезда.

Обычные будни для диспетчеров, вроде,
Привычный расклад для людей на борту.
Но на пульт поступает сигнал о тревоге - 
Лайнер стал резко терять высоту.

Прожектор намок от сильного ливня,
Но ведёт за собой сталь под грустные ноты.
Прощаются с бликами молнии крылья,
Качаясь смиренно в воздушных потоках.

Злосчастную мессу исполняет система
В сиянии красных огней на панели.
Дисплей информирует о наличии крена.
Лонжероны последнюю песню допели.

Лайнер несётся вниз со скоростью демона,
Метраж высоты стремится к нулю.
Самолёт обречён, но остаются в неведении
Все те, кто остались у пассажиров внизу.

Проносится жизнь через каждое кресло,
Выбивая из памяти кадры из прошлого.
Детали событий останутся вместе,
Даже если они безвозвратно изношены.

У душ прорезаются хрустальные крылья.
Они распахнутся сразу после падения.
Салоны утоплены в отчаянных криках.
Все шепчут молитвы и фразы прощения.

Вспомнят шасси поцелуй полосы,
Знавшей, что лайнер назад не вернётся.
С тоской засыпают золотые часы,
Смирившись, что их циферблат не проснётся.

Турбинные лопасти не сделают вдох,
Обрекая тем самым самолёт на спасение.
Недочёты в проверке застали врасплох,
И уже неминуемо обернутся трагедией.

Закрылкам не спрятать основу секрета –
Ждёт аэробус неминуемая кара.
Самолёт упадёт, и он знает об этом,
Рисуя себе варианты удара.

Не обманет он физику, хвост «в перекрестии».
Назначит свидание земля ему где-то.
И что же случилось с сорвавшимся рейсом,
Бортовой самописец расскажет экспертам.

За круглым столом официальные лица
Решат, кто достоин «идти на Голгофу».
Компания будет занесена в чёрный список
И долго не сможет забыть катастрофу.

Звучат указания диспетчерской вышки-
Пытаться держать самолёт под контролем.
Последние фразы уже еле слышно:
«…даже если придётся садиться на море».

Элероны кричат, молясь свирепому шторму,
Последние силы кидая на вой.
Чтобы всё поскорее пришло уже в норму,
Но буря всегда была предельно чужой.

В битве с циклоном и силами снега,
Находясь в колыбели из цепей турбулентности,
Присягу давал он быть пленником неба,
Но ошибка в расчетах - и не сдержать клятву верности.

Достиг аэробус наивысшую скорость,
Принял удар спящий горный хребет.
Эфир сообщит утром мрачную новость:
«Упал самолёт. Выживших нет».