Непридуманная картина...

Непридуманная картина -
панно:
глина
среза монолита степного
над притыком
поверхности водной,
длиной сто восемьдесят,
шириной двадцать два километра,
инкрустированная
многоярусным хором,
графически врастающих в созерцающие зрачки
головок
красавиц
из окружения Нефертити -
шеи, как у неё,
остальное -
разворошило,
да так и оставило
голым сплетением
грациозных линий
время -
в образе легиона,
ещё не унесённых ветром
воплей безмолвных
скелетов перекати-поля...

На стрежне
шоссейного сквозь тело движения -
бабочки встречных улыбок
не удержались,
а берег былинный
стал достоянием духа...

Энергия солнца
под крик чаек,
выжила из судьбы,
ещё живого человека,
прошлое горе...

Море -
одна волна поднимет
и как ребёнка мать - обласкает,
другая -
как садист в законе - под дых ударит,
а всё, что свыше -
уже гекзаметр -
небо, которое в земле и в воде узнаётся
ритмом дыхания доколыбельного и надмогильного...

Ещё не выношена
самая певчая
моя тайна -
случайная
знанием всезнайки
мира...

Меня разламывает на части,
трескаясь от мысленного зноя,
чаша такыра
сосредоточения
вневременной и внерегионной
земной боли,
вне соли пира прощения
отсутствия влаги животворящей
и в этом -
счастье Музы моей
несчастной...

В раме балкона,
сквозь тополей согласье
с радостью гимнов
озвученных внутривенно,
вижу портрет участья
милости Божьей -
хмурое небо с шелестом листьев,
бриза прикосновенье к памяти жить уставшей...

Стихотворенье -
слепок с лица живого,
утоленье
жажды духовной
лишь на мгновенье,
возможное
переполненьем
жизнью -
ещё не наставшей...

Кланяюсь низко
злу, что меня пощадило,
ибо -
в миг избавленья
от лютого уничтоженья:
в плоть его жалкую
сила небесная зримо
входила...

Где-то кается грешник,
где-то злодей
на страданья
не песенные
сердце своё обрекает,
где-то ребёнок
дышит,
втягивая живот
на вдохе
в животе своей матери,
в ком-то жизнь продолжает,
рано умерший Ниши,
всё на свете бывает,
не всё становится
время впитавшей
виршей,
но - тише! -
вода времени
во мне прибывает
и сердце -
приговорённого к распаду,
стада
ада текущего
по венам помнящим
проникновенья
бритв стен
стыни казённой -
не слышит...

Много ли человеку надо,
в миг
осознания
вечности человечности,
сквозь пласты всех смертей,
поднимающей
разливом вод
живых,
выше
всего, что уже было,
ещё будет,
но не оставив
света продолжения
истин
в людях,
призраками
мест горючих,
в череде мерцаний
над костями без вести павших
в песках зыбучих -
пройдёт?..

Поёт сердце
искрами
всех духовных блужданий,
но истинное -
озвучивает небосвод
неизвестных,
ещё дышащему -
точных попаданий
в дух жизни -
кто-то его "праной",
кто-то "ци"
зовёт...