Верочка и Милочка

Вадиму жилось нелегко, он любил сразу двух женщин. Женщины были совершенно разные и внешне и внутренне, и любили они по-разному. Они, не зная друг друга, очень хорошо дополняли друг друга. И устав от одной, Вадим ехал к другой, чтобы получить то, что первая в силу своего  образа жизни, образования и понимания жизни, в силу своего существа не могла дать.

Милочка, законная жена , Вадима, была длинноногая уверенная в себе красавица блондинка,  занимавшаяся модельным бизнесом, и очень увлеченная своим духовным развитием. Очень общительная, вечно спешащая на какие-то встречи и семинары, жизнерадостная и увлеченная жизнью женщина.

Верочка было полной противоположностью Милочки. Она работала в библиотеке, где они и познакомились с, Вадимом, он забежал в библиотеку, чтобы взять одну из книг, необходимых ему, чтобы выиграть спор. Он не был записан в библиотеке и никогда не пользовался библиотечными книгами, предпочитая покупать их в магазине, и наслаждаться новизной читаемой книги, её запахом, девственностью её страниц.  Ему не нравились потрепанные библиотечные книги, которые прошли через многие руки и хранили на своих ветхих страницах отпечатки грязных пальцев и грязных мыслей. Но библиотека была рядом с его домом, и это был самый простой и быстрый способ положить новую знакомую Милочку на лопатки. Пока они заполняли анкету, пока искали книгу, Вадим  и молоденькая библиотекарша познакомились. Нужной книги не оказалось на полках, но чтобы угодить приятному хорошо одетому мужчине, Верочка спустилась в книжное хранилище, принесла требуемую книжку. Чтобы отблагодарить девушку, Вадим, вернулся к вечеру с коробочкой конфет. Они разговорились. Верочка, полненькая простоватая брюнетка, приглянулась , Вадиму своей непосредственностью и открытостью. Он чувствовал себя с ней уверенно, ему захотелось сделать что-то хорошее этой девушке. Он пригласил ее в театр. Она сразу согласилась, правда, немного смутившись и потупив свои лучистые голубые глаза. После театра они зашли к Верочке на чашечку кофе и дальше, как пишут в плохих романах, все произошло как обычно. Они переспали. , Вадим стал частенько забегать к ней то домой, то в библиотеку. Отношения не закончились и после того, как , Вадим заключил законный брак с Милочкой. О том, чтобы жениться на Верочке он и не думал, такая мысль просто не приходила ему в голову. Она была не его круга, и невозможно было даже представить, что эту толстушку увидят рядом с ним. Он преуспевающий, успешный мужчина «в самом расцвете лет», как говорил Карлсон, мог представить рядом с собой только женщину выдающихся способностей. Красавицу и умницу. Такой и была Милочка, с которой он познакомился при странных обстоятельствах. Она въехала в его стоящий у тротуара «Опель». Он приехал по делам в крупную фирму, припарковал машину у подъезда и ждал в машине, когда за ним спустятся, чтобы проводить на назначенную встречу. В это время рядом с ним притормозила красная «Мазда», из нее вышла великолепная блондинка с ногами от ушей и копной волос. Она уверенно отодвинула столбик, прикрывающий подъезд к тротуару, и начала парковаться перед машиной  Вадима. Когда ее машина уже вписалась в местечко между Опелем  Вадима и фургоном, стоящим впереди, женщина вдруг очень резко сдала назад и ударила  Вадима в бампер. Удар был достаточно сильный. Опешивший, Вадим вышел из машины и растерянно смотрел на свой покореженный бампер. Женщина выпорхнула из «Мазды» и заахала, объясняя, что хотела немного отодвинуться вперед, но забыла переключить скорость. На педаль она нажала достаточно сильно, так как улочка шла в горку, и угол подъема был очень  большой, так что удар был достаточно сильный.

Женщина сразу понравилась , Вадиму, и он не знал, как себя вести. На заднем бампере «Мазды» была лишь не большая царапина, как ни странно. И они поулыбавшись друг другу, решили не  обострять обстановку, а просто разъехаться. Женщина чувствовала себя виноватой и предложила обменяться на всякий случай телефонами, по номеру, записанному во время этого инцидента,  Вадим и позвонил некоторое время спустя. Милочка ответила веселым приветливым голосом и сразу согласилась встретиться и посидеть в ресторанчике. Она любила японскую кухню, поэтому был выбран ресторан «Тануки».  Заказывала Милочка с удовольствием и со знанием дела. Были заказаны Роллы, сашими «Калифорния», суши в изобилии. Вадим,  молча,  удивлялся, женщина была такой хрупкой, что ему казалось, она вообще обходится без еды. Он заказал себе сашими и цыпленка.

Милочка оказалась очень интересной собеседницей. Она много читала, много знала, видела многие вещи под углом необычным, и поэтому ее рассказы были очень интересны. Они с удовольствием общались, незаметно перешли на ты.

Их встречи стали довольно регулярными. Они посещали разные заведения, Милочка оказалась большой любительницей общественного питания. Она ела много и с удовольствием. Было приятно смотреть на то, как она поглощает пищу. Милочка делала это очень изящно, она все делала изящно. И сама была необыкновенно изящна. , Вадим  влюбился в нее после первого проведенного вместе вечера, но довольно долго боялся заявить о своих чувствах. Если бы не случай, возможно, он очень долго собирался бы с духом, чтоб сблизится с этой шикарной женщиной.

Их пригласили на парти в одну художественную галерею, в которой, гуляя по городу в прошлую встречу, они приобрели пару английских акварелей. Вернее приобрел их , Вадим и тут же  подарил их Милочке, которая и обратила внимание на два этих милых аккуратно прописанных рисунка. Милочка очень обрадовалась и бурно выражала свою радость, чем и привлекла внимание владельца галереи. И он пригласил красивую пару к себе на вечеринку, которая должна была состояться в воскресный вечер.

На вечеринку собралась гламурная публика. Народ расхаживал по галерее, знакомился, общался, рассматривал выставленные экспонаты. Было много красного вина и маленькие тарталетки. Толи Милочка не успела в этот день поесть, толи восприимчивость организма у нее в этот день была повышена, но несколько бокалов красного вина, которые совершенно не заметно для себя выпила девушка, сыграли свою роль. Она опьянела, начала нести всякую чушь, громко смеяться, и  Вадим предпочел увезти ее с вечеринки. Он подвез ее до дома, а потом проводил до квартиры. Милочка никак не могла найти в сумочке ключи, пришлось Вадиму самому порыться в ее сумочке, открыть квартиру, завести туда Милочку, а потом зайти и самому.

 Вадим был обыкновенным мужчиной, и когда он понял, что женщина, которую он хотел уже довольно продолжительное время, не в том состоянии чтоб ему отказать, он воспользовался ситуацией.
Милочка тоже воспользовалась сложившейся ситуацией и довольно быстро вышла за  Вадима замуж. Все были довольны.

Все кроме Верочки, которую Вадим  не воспринимал всерьез, но она воспринимала Вадима очень серьезно, и когда он появился в очередной раз у нее, она сразу заметила изменения произошедшие с ним. На правой руке у него появилось кольцо. После того, как  Вадим ушел от нее,  она сначала немного поплакала, а потом написала:

В одиночестве моем – грусть.
Все проходит все равно – пусть.
Я с дороги не сойду своей,
Ты поверь, я улыбнусь ЕЙ.

И корить судьбу не буду я.
Не хочу никому быть судья.
Просто,  молча,  отступлю в тень,
Не сердись ты на меня – верь.

Но когда будет нужен друг
Обо мне ты припомни вдруг.
Я приду сквозь любую метель
И тебе помогу – ты поверь.

Или вдруг приключится беда.
Я поблизости буду всегда.
Позови и приду спасать,
Ей не нужно об этом знать.

Просто счастье мое в тебе,
Просто я благодарна судьбе,
Что с тобой повстречалась я,
И считаю, что мы – друзья!

Потом она села за старинное, оставшееся еще от прабабушки, жены русского генерала, пианино и с большим чувством поиграла любимого Шопена. Когда-то в детстве, бабушка уговаривала ее заниматься в музыкальной школе. Верочке не нравилось сидеть за инструментом в то время, когда все ее сверстники гуляли на улице. Она сердилась, злилась, прятала ноты, убегала, но все ж закончила школу. И как не странно, после окончания ее полюбила поиграть в свое удовольствие. Просто отдавшись чувству играть, не задумываясь. Скорее всего она должна была благодарить за это своего отца. Когда в их большой трехкомнатной квартире, с огромными комнатами и большущей кухней, собирались гости, чаще это были мамины друзья, артисты, профессора, публика утонченная и образованная, после застолья папа садился за пианино, которое стояло здесь же рядом с праздничным столом, и начинал играть. Он играл свое настроение, сплетая мелодию из разных песен, мелодий, звуков. Так как он вкладывал в свою игру душу, получалось необыкновенно красиво.

Верочка очень любила эти застолья. Бабушка и мама готовили множество вкусной еды. Пекли пирожки, слоеные с рыбой и дрожжевые с мясом.  На стол выставлялась самая красивая посуда. Особенно Верочка любила синий салатник на четырех ножках. В нем обычно подавали «Оливье». Старинный, изящный он занимал центральное место на столе. Обычный салат «Оливье» в бабушкином исполнении был необычайно вкусен. Для него варилось каким-то необычным способом мясо, со специями и в очень малом количестве воды. Майонез из магазина бабушка не признавала, только собственного изготовления. Дальше шли салаты «Мимоза» слоеный и нежный, остренькая свекла с чесноком, обязательно чернослив, начиненный грецкими орехами, заливное, которое готовилось слоями, и выглядело, как сказочный пирог, прозрачный и яркий из-за зелени и помидоров. Карбонаты и колбасы, которых не было в московских магазинах, но которые мама умудрялась достать через многочисленных знакомых, завершали украшение стола. Да, все закуски были изысканно украшены. Хризантемами из лука, розами из свекры и тюльпанами из морковки.

Пока папа играл свое попурри, мама и бабушка неслышно скользя по начищенному паркету, как это им удавалось в туфлях на каблучках, Верочка до сих пор не могла понять, убирали пустые салатники, грязные тарелки. И накрывали стол для чая. Посреди стола бабушкин пирог с яблоками, торт, бизе, бабушкиного же изготовления.

Чаевничали долго. Мужчины уходили покурить на кухню, потом забирались в папину мастерскую, маленькую темную комнату. При входе в квартиру справа от входа были две темные комнаты метров по шесть. Кладовки. Первая была оборудовала под гладильню, там стояла гладильная доска, утюг, и не глаженное белье. А вторая была папиной мастерской, куда он стаскивал отовсюду старые телевизоры, радиоприемники и прочие и прочее. Вся она была заставлена этим старьем, со стеллажей свисали пучки разноцветных проводков. Вечно папа что-то паял там, собирая то телевизор то приемник то еще что-то, хотя собранного Верочка что-то не припоминала. Верочка с большим теплом вспоминала эти вечеринки и родную квартиру, из которой ее выселили в район Рязанки.  Рязанка  казалась окраиной по сравнению со Старым Арбатом. Дом понадобился какой-то высокопоставленной организации и их расселили. Дали две маленькие двухкомнатные, одну для родителей и вторую для Верочки. Хорошо хоть рядом.

А еще через месяц Верочка поняла, что она беременна. Сначала она испугалась. Потом подумала, подумала и обрадовалась, но Вадиму решила ничего не говорить. Пока. А там видно будет.

Вадим приходил по пятницам. Он мог пораньше освободиться, да и Верочка в этот день была дома. Она была очень хозяйственная женщина, так ее воспитали мама и бабушка. Все вечера она вязала. У нее был хороший вкус, она придумывала интересные фасоны и сама их выполняла. Вязала она мастерски. Вадим очень любил, придя к ней натянуть большие, мягкие и теплые носки и бродить в них вместо тапочек. Но перед этим Верочка наливала в таз воды, усаживала Вадима, и он сидел блаженствуя, ноги отдыхали после трудового дня. Потом Верочка мыла ему ноги мягкой губкой, вытирала мягким белым махровым полотенцем, делала ему массаж, разминая каждый пальчик, каждую точку на стопе. И уж потом после этого натягивала ему большие теплые, согретые для него на батарее носки. Вадим млел от такой заботы, отдыхал душой и телом после трудовой недели.

Он в квартирке Верочки был мягким и домашним под стать Верочке, которая готовилась к пятницам, убирала квартиру самым тщательным образом. Ехала  на Выхино на рынок, покупала свежую лопатку и варила из нее ароматный бульон, который подавала Вадиму с домашними пирожками. Варила его любимое пюре из картошки, со сливками и большим количеством масла, которое она разминала очень тщательно и долго, но зато пюре получалось воздушным и таяло во рту. Там же на Выхинском рынке покупалось мясо для азу или котлет, а также овощи и фрукты. Зарабатывала Верочка не много в своей библиотеке, но и тратила она не много. А эти ужины стали главным событием в ее жизни, поэтому она выбирала все самое лучшее и дорогое, вот только торговаться она не умела, потому платила столько,  сколько скажут. Вадим  первое время не задумывался о финансовой стороне дела, но когда однажды случайно услышал, что Верочка занимает до зарплаты, понял свою ошибку. А произошло это так. Видимо Верочка договорилась с соседкой раньше, но немного не рассчитала время, и соседка зашла в то время, когда у нее был Вадим. А возможно соседка  сделала это намерено, чтобы посмотреть, что же за кавалер завелся у тихони Верочки.
- Вер. Вот деньги принесла. Ровно сколько ты просила.
- Ой, теть Маш, спасибо Вам большое.
- Тока ты  десятого обязательно верни. Не забудь.
- Теть Маш, ну когда я забывала. Пойду из библиотеки и сразу к Вам, даже домой заходить не буду.
- Да это я так. Я знаю, ты не обманешь. Чай не первый раз.
И перейдя на шепот, она спросила:
- А твой-то пришел? Может,  познакомишь?
- Теть Маш, - также шепотом ответила Верочка, - он отдыхает после работы. Не надо его беспокоить. Как-нибудь в следующий раз.

Хлопнула входная дверь, и смущенная Верочка вошла в комнату. В руке она сжимала деньги, которые не догадалась оставить на кухне, а по привычке понесла в бюро, стоящее как раз рядом с креслом, в котором сидел Вадим.  Вадим только тут понял, что этой скромной женщине было довольно тяжело устраивать пятничные приемы.
- Верочка, почему ты не попросила денег у меня? Мы же не чужие?
- Что ты, даже не думай. Я сама справлюсь. Это так случайно вышло, не рассчитала. Купила шерсть на платье, вот мне и не хватило. Я не возьму. И прекратим этот разговор.
Но начиная с этого дня, Вадим незаметно подкладывал в Верочкино бюро, одну две купюры. Она толи по своей безалаберности не замечала, толи решила молчать. Но вслух они об этом больше никогда не говорили.

После ужина или позднего обеда Вадим садился за пианино и тихо наигрывал неизвестные Верочке мелодии.  Дома, там у Милочки,  он никогда не играл на пианино, она даже не подозревала о том, что он может играть. Он стеснялся. Зато здесь он получал истинное наслаждение, видя восторженные глаза Верочки, которая вспоминала в это время вечера на Старом Арбате и папину игру. Потом они ложились рядом на диван и смотрели телевизор, причем Вадим часто засыпал, и спал часа полтора, слегка похрапывая.  Верочка в это время лежала рядом, боясь пошевелиться. Все внутри у нее сжималось от нежности и тихо млело. Это время было самым любимым Верочкиным временем. Она испытывала такие глубокие чувства в эти мгновения, которые не смогла бы никому описать, но скорее всего это был тихий, размазанный по времени, но очень глубокий и яркий оргазм.. Даже ласки Вадима, которые, проснувшись, он дарил ей, не были для Верочки так важны и приятны, как эти  чувства, переживаемые рядом со спящим Вадимом. Он уходил около двенадцати ночи. А Верочка довольная и счастливая засыпала в одиночестве.

Милочка возвращалась домой после рабочего дня. Денек выдался не из  лучших. Проект, который она готовила три долгих месяца, сорвался. Дама закапризничала в последний момент и разорвала контракт. Пришлось даже вернуть предоплату, клиентка была очень перспективная, и Милочка очень надеялась на дальнейшее сотрудничество. Но это недоразумение или вернее все-таки каприз очень испортили Милочкины планы.

Домой ехать не хотелось, конечно, сегодня 1 сентября и надо бы поехать и поздравить дочку, но она боялась своим плохим настроением испортить настроение ребенку. Тем более сегодня пятница и Вадим будет поздно. У мужа по пятницам  бильярд. Так что праздничный обед переносится на завтра.
Пусть дочка пообщается с бабушкой, которая приехала к ним в гости вчера, чтобы пойти с внучкой на торжественную линейку в школу и осталась на выходные погостить. Славно можно провести вечер вне дома. – подумала Милочка и притормозила у ресторанчика Тануки, куда они частенько наведывались поесть суши.

Уверенной походкой Милочка вошла в ресторан и направилась к любимому столику. На столике стояла табличка, оповещающая, что столик зарезервирован. Милочка удивленно огляделась. Ресторан был пуст. Время еще не много и столики были пока пусты.  Официант подбежал к ней с заискивающей улыбкой.
- В чем дело? Садитесь где вам нравится.
- Да, но здесь табличка, не могли бы вы переставить ее на другой столик.
- Сейчас уточню.
Он быстро вернулся и с сожалением сообщил, что заказали именно этот столик. Маша очень удивилась.
- Надо же, не одной мне нравится именно этот столик в этом ресторане.

Она обошла полупрозрачную ширмочку и села за соседний столик. В это время в зал вошла женщина с девочкой. Девочка показалась знакомой Милочке. Она посмотрела на женщину. Пухленькая хорошенькая брюнетка. Здоровый румянец на лице, ясные чистые глаза. Одета в длинное вязаное платье, красивое и явно ручной работы. Но выглядела эта женщина как-то смущенно простовато. Нет, она явно не была знакома Маше. Видимо, с девочкой встречались в каких-то кружках, которых они с дочкой посещали великое множество. Официант провел маму с дочкой к ее любимому столику.
Милочка  заказала себе суши с семгой, жасминовый чай и пошла помыть руки.
Она быстро вернулась. Сквозь полупрозрачную перегородку она заметила, что к женщине с девочкой присоединился мужчина.

Милочка погрузилась в свой внутренний мир. Её жизнь делилась на две части. Одна внешняя, которую видели все окружающие, включая домашних. Вторая внутренняя, которая принадлежала только ей. Эта жизнь не обсуждалась с подругами, друзьями, мужем. Это принадлежало только ей. И эта вторая внутренняя жизнь была такой яркой и насыщенной, что человек, обладающий более слабой, нежели Милочка, волей, мог с головой уйти в этот внутренний мир. Закрыться от внешнего, даже потеряться для общества. Но не Милочка. У неё стоял высокий забор, который она поставила между этими двумя мирами. И калитка открывалась только одним ключом, который она бережно хранила в своём сердце.
Подобно Алисе она с удовольствием ныряла в этот второй зазаборный мир. Там всё было по-другому. Там не было темноты. Не было зла. Вернее, оно было. Но это зло выполняло совсем другую функцию.  Оно причиняло боль для того, что бы потом порадоваться её отсутствию. Оно учило.
И учение продвигалось довольно успешно. Милочка медитировала. Каждую минуту она проживала полностью. Выпивала её с удовольствием, с огромным наслаждением.  Каждую. Чтобы эта минута не несла.

Сейчас она ожидала свой заказ, и вспоминала прожитый день. Досада постепенно уходила. Милочка всегда находила что-то положительное в происходящем,  и тогда неприятное сжималось и становилось меньше и меньше. До тех пор пока не исчезало совсем.

Громкий смех вывел её из задумчивости. Смеялись за соседним столиком.  Та самая семья ,  на которую Милочка обратила внимание.  Присоединившийся к ним отец семейства что-то весело рассказывал, а женщина и девочка весело смеялись.

- Папа, папа! Ну,  ты как всегда. Ты – неуклюжий медведь! Смотри, как надо есть суши! – услышала Милочка детский голос из-за соседнего столика.  Ребёнок говорил громко, уверенно и радостно.
- Так говорят счастливые дети. – подумала Милочка.

Послышался мужской смех. Затем боковым зрением Милочка увидела, что мужчина встал и направился к туалетной комнате.  Что-то в его фигуре заинтересовало Милочку, и когда хлопнула дверь, она оглянулась. По направлению к ней шёл её муж.
Милочка очень удивилась и только хотела радостно поприветствовать его, как увидела, что ребёнок из-за соседнего столика выскочил и бросился к мужчине. Девочка обняла мужчину и что-то весело говорила ему.
Милочка смотрела на сцену широко открытыми полными недоумения глазами.

Вадим поцеловал девочку в затылок, отстранил от себя и поднял глаза.

Его глаза встретились с глазами Милочки.

Он как-то странно сразу изменился. Потух. Плечи обвисли. Глаза расширились и наполнились ужасом.

Милочка  открыла сумочку, достала купюру, положила на стол. За заказ, которого она не дождалась. Быстро встала и вышла из зала.

Выдохнула она только в машине, когда включилось радио,  и лёгкий ветерок подул в её разгорячённое лицо из кондиционера. Боясь, что он пойдёт за ней  вслед, она быстро отъехала от ресторана.

Её внутренняя гармония была нарушена. Она никак не могла осознать ситуацию.  Конечно, будучи умной женщиной, она предполагала, что у мужа кто-то есть. Это даже устраивало её.  Она давно была равнодушна  к постели. Первое время муж пытался растормошить её, а потом оставил эти попытки. Они жили без секса.

Но одно дело предполагать, и совсем другое дело увидеть самой. И потом могла быть любовница, здесь же было что-то другое. Это была семья.

Обычная счастливая  семья. Милочка не могла осознать и понять этого.  Мысли путались в её хорошенькой головке. И главное, она не могла осознать, что же она чувствует.  После долгих раздумий она поняла, что не чувствует ничего.

Она решила не ехать домой сразу, а посидеть в парке. ..

Уже вечером подъехав к дому, она аккуратно поставила машину в гараж и пошла домой. Когда ехала в лифте,  посмотрела на себя в зеркало и изменила выражение лица. На обычное. Довольное жизнью.

Вадим пришёл как обычно. В двенадцать тридцать ночи.  Он всегда по пятницам возвращался в это время. У него и его приятелей была привычка, по пятницам они ходили в бильярдную, играть и отдыхать после рабочей недели.

Милочка очень любила пятничные вечера.  Можно было пригласить в гости подругу, можно было сходить в гости к подруге. Или посидеть за чашкой кофе с кем –то из друзей в кафешке.  Можно было провести вечер  вдвоём с дочкой, которая тоже радовалась этим вечерам.

Теперь Милочка знала,  в какую бильярдную ходит муж. Обычно заходя в спальню, он, несмотря на то,  что Милочка спала, включал свой ночник, громко раздевался, хлопая дверцами шкафа. Она делала вид, что спит, чтобы не вступать в разговор. Сейчас она сделала то же. Вадим же повёл себя по-другому. Он не включил ночник, а разделся довольно тихо.

Так как у них гостила её мама, Милочка решила не поднимать тему второй семьи. До её отъезда. А когда через день мама Милочки уехала, желание говорить на эту тему пропало.

И жизнь потекла по обычному руслу. Вадим опять начал ворчать по каждому пустяку, сердиться на звонки подруг, обижаться на звонки друзей  Милочке. Всё как обычно.

Как обычно в пятницу Вадима дома не было. И хотя Милочка знала,  где он, вернее с кем он,  она не задавала вопросов.

Часто Милочка задавалась вопросом: «Что держит её в этих стенах?»  Да, конечно, гнездо она свила по всем правилам. Её квартира отличалась не только красотой дизайна, перепланировку она делала сама.  Они купили эту общую квартиру после нескольких лет совместной жизни. Вернее все эти годы они её строили. Не только красивыми безделушками, которые она, как сорока, натащила в своё гнездо со всех концов света. Посещение барахолок и антикварных магазинов было её любимым занятием и развлечением.  Милочка не покупала дорогущие вещи, нет, не их она искала среди развалов старины. Каждая вещь приходила к ней сама. И не было случайностей. Эти вещички будто бы кто-то из другого параллельного мира подбрасывал ей. Её дом отличался необыкновенной теплотой и душевностью. Это были её теплота и душевность. Эти её качества умудрялись не только перекрыть холод Вадима, но и наполнить всё окружающее пространство. Вадим не любил гостей.

Но как не любила Милочка свой дом, не он держал её в этих стенах. Она считала себя ответственной  за ребёнка, за Вадима, как ни странно,  и   за их общий дом. Возможно, её понимание было ошибочным. Их семью нельзя было назвать дружной и счастливой. Милочка часто вспоминала счастливый смех за соседним столиком в Тануки. В  Тот День. Это был действительно счастливый смех. Счастливый не сиюминутным счастьем в этом месте. Нет. Это был смех людей довольных своей жизнью, любящих друг друга.

- Почему он не уйдёт к ней? – иногда думала Милочка.  И понимала, что он не уйдёт от неё никогда.

Это лето отличалось невероятной жарой. Они вернулись из Шотландии, где отдыхали в небольшом городке в горах.  Погода в горах была прохладная. Они с удовольствием путешествовали, объезжая все окрестности. Лазили по горам, купались в бассейне и грелись в сауне, пахнущей шоколадом. Родной город встретил их сорокоградусной жарой и дымом. Горели подмосковные торфяники. 

Маленький красный кружок солнца казался очень маленьким на  общем сером фоне.  Милочка подумала, что очень похоже на калиму. Это явление они наблюдали на Канарских островах. Ветер приносит на райский остров песок из Сахары. Вместо воздуха всё пространство наполняет взвесь, состоящая из песка и капелек влаги.  Маленькое красное солнце  смотрится жутковато на небе, привыкшем созерцать райскую картину внизу.  Становится очень трудно дышать.

Очень похоже на Москву, покрытую таким густым дымом, что в десяти шагах невозможно уже что-то рассмотреть.  Но эта картинка ужесточалась сорокоградусной жарой. На Канарах температура редко бывает выше 25. А близость океана делает и эту температуру комфортной.

Жители Москвы быстро разобрали маски в аптеках. И теперь на улицах прохожие шли в масках, а иногда и в противогазах. Как в фантастическом фильме. Трудно было осознать, что это реальность. И в этой реальности надо жить и работать.

Особенно трудно было в первые три дня. Организм, привыкший к прохладе, с трудом перестраивался.  Находиться дома и в офисе, к кондиционированном воздухе, ещё куда ни  шло, хотя кондиционеры не выдерживали. И отказывались работать. Людям отказаться было нельзя. Надо было каждый день идти на работу.

Милочка до минимума свела все встречи. И работала в основном в своём домашнем кабинете.  Общаясь с клиентами по телефону и через интернет, который тоже начал барахлить. Видимо, из-за жары. 

Казалось, наступает конец света.

- Добрый день. Это квартира  Медведевых?  Мне нужна  Мария  Медведева.
Голос показался каким-то странным. Странно напряжённым и наигранным. Милочка хотела уже положить трубку. Мало ли кто это может звонить. Последнее время расплодились всякие хитрецы, которые вымогают деньги по телефону. Но что-то остановило её.
- Да, я Вас слушаю.
- Я звоню из офиса Вашего мужа. Приезжайте скорее. У него сердечный приступ. Мы вызвали врачей. Они сейчас здесь, но боятся его везти. Приезжайте.


Похороны назначили через три дня. Милочка ходила как во сне. Но  в последнюю минуту собралась и организовала похороны так, как положено. Всё было заказано вовремя. Друзей и родственников у Вадима не было, поэтому на поминки, которые она заказала в грузинском ресторанчике на улице  Казакова, где любила поесть  блюда грузинской кухни с друзьями, она пригласила всех из офиса Вадима. Получилось двенадцать человек. Ресторан отличался очень хорошей кухней и умеренными ценами.

Потом она подумала, полистала  зелёную записную книжку, но так и не нашла каких-то телефонов. Наконец, догадавшись, взяла его мобильник. Сначала ей казалось, что это не красиво, залезть в чужой мобильник. Даже с благими намерениями. Но потом всё же решилась.  Она быстро определила номер и имя. Верочка.

Набрала номер. Ответил ласковый, нежный голос. В трубке  Милочка ощутила замешательство, после того как она произнесла первую фразу. Похоже собеседница  на той трубке даже не вникла в смысл сказанного, она переваривала женский голос.

Наконец, женщина поняла,  о чём идёт речь и тихо заплакала.

- Приходите, завтра в 12.00 на Ваганьковском.

На следующий день жара спала. Термометр показал 23 градуса. Изменился и ветер, а возможно люди справились с  горящим торфом. Дым рассеялся. Дышать стало легко.