Чебоксары, Гардинер, Элиста

Здравствуй. Наш город не город, а грустный спектакль.
Солнце, ослабший от дыма прожектор, взошло в зенит.
Смог - как фата над землёй ожидающей брака.
Жёлтые травы с листвой - декорации осени.
Всё хорошо, только я не любитель ни драмы
в гнусных театрах, ни бешеных праздников свадебных.
Сдулось бы это обратно к марийцам ветрами,
либо совсем не горело - я был бы рад за них.

А у тебя там всё лето, конечно, имеются
воздух, озёра прохладные, мерины сивые,
лодки для рафтинга, может быть даже индейцы...
как ты сумеешь вернуться на родину-то некрасивую?
Только включаю фантазию, сразу на сцену
- в джинсах и в шляпе плетёной, с щетиной, с мороженным –
лезет ковбойчик. Он пялится проникновенно
и помогает залезть тебе на спину лошади -

это клише об Америке. А вот в России
прямо под боком есть дикие жуткие местности,
где всё замкнулось и стереотипы бессильны,
непробиваемый каменный панцирь безвестности.
Время в Калмыкии движется непостоянно.
Вдоль федеральных дорог всё усыпано змеями.
Там по весне покрываются степи тюльпанами,
как гладиаторской кровью земля колизея.

И не смотря на огромные синие звёзды
ночью в степи осязаема тьма - хоть глаз выколи,
только сияет вдали заколдованный остров
в море Каспийском, в бесстереотипной Калмыкии.
Брежу весь день. От Монтаны и до Эрмитажа.
В городе дым с понедельника по воскресение.
Впрочем, в другую погоду, я вёл себя так же.
Всё таки смог – это просто моё настроение.

5/6/viii.1о