ВЕСИ

Под низким солнцем невесёлым
среди берёз и ковылей
лежат приземистые сёла
на серой паперти полей.

Их прах косые ливни топчут,
их дух жарой испепелён -
а в них упрямо слёзки точат
да соски лезут из пелён.

Под заунывные напевы
в тех неприметных уголках
плясали парубки и девы
в косоворотках и платках.

Под заливные перезвоны
недозвеневших кузнецов
перебирают веки оны
прабабки новых огольцов.

Над ними бремя поднебесья
зависло в путах проводов,
но кормят низменные веси
и дух и чрево городов.

Косое солнышко катится,
озолочая рамена,
и нет руки перекреститься,
лихие чая времена.

И нету часа отдышаться,
переступить, переморгнуть,
пока векуют домочадцы
и тщатся вечности хлебнуть.

А город мытарей рассыпал,
стреножил бабки трудоднём
и повелел коняге сытым!
лихим! прикинуться конём.

С какого семени и корня
спесивый город восставал,
когда под тёмною иконой
чужую лепту пропивал?

Какими соками питался
едва отёсанный гранит
под сенью справок и квитанций
в ногах отеческих фемид?

В начале сутолоки праздной
коротким тронутый словцом,
он лез из грязи непролазной
и молча жертвовал отцом.

И без загадки запредельной
кто мог бы вымолвить тогда,
что рухнут низостью скудельной
возвышенные города?

Небес воленье непреложно
стирает грани и черты.

Но это всё увидеть можно
лишь с поднебесной высоты...