Конюшня

Не думай обо мне. Ты на коне - и в мыле
не конь, который в «и» моё урезал «или»,
а ты, которой снился этот конь,
когда ты обо мне не думать не умела,
имея всё, что не в коня и вне предела
гармонии, скукоженной в гармонь.

Гармония скучна. Куда живей гармошка
завалинки хмельной, где поневоле ножка
не в силах удержать свою кадриль -
и плечики дрожат, и очики в тумане,
и ходики спешат на стенке у мамани
за тридевять земель, сметая быль.

А быль давно в углу пылится онемело,
древесной пустотой желтеющего тела
не может ни родить, ни умереть,
ни спеть, ни зарыдать, ни звякнуть колокольцем:
ах, как мы долго в долг любуемся оконцем,
где чья-то прыть в кровать под чью-то бредь!

Не трогай на скаку жил в сорванной оплётке,
не береди строку, избитую о нотки, -
не разминуться с памятью пустой,
в которой вой не вой, но что-то чуть живое
ещё дрожит струной, ещё мурчит молвою,
отзывчивой на время, на постой.

Наверно, так и есть. Наверно, так и надо
старьё с порога месть через четыре лада,
и жилы рвать, и новые тянуть
из года в год, по дню, по счёту, по расчёту
на брачную весну и встречную зевоту...

Однако же и мне пора вздремнуть...