Бомба

 

   Стоял дождливый август, и повсеместная серость навевала скуку. Саша и Слава сидели на террасе и с аппетитом уплетали замечательный отцовский супчик из пшёнки на молоке. Натуральном коровьем молоке, его привозил на велосипеде сын хозяйки коровы. Однажды Санька при пареньке налил молока в блюдце кота, на что мальчик обиделся. Во время войны тот хоть был маленьким ребёнком, но понимал, молоко нужно людям: «Я не для кота ношу!» – в сердцах воскликнул он.
   Суп обладал редким свойством: сколько ни ешь, а всё мало. Отдуваясь и пыхтя, мальчики доели по последней тарелке, и аккуратно, чтобы не расплескать, сели на диван и начали мечтать.
– Вот бы сейчас была война, а я на самолёте разбомбил весь немецкий штаб, – начал Славка.
– А я бы, я бы стал разведчиком, как дядя Дима. Тихо-тихо под прикрытием ночи пробрался к фрицам в тыл, узнал все-все их военные тайны и секреты, маршруты наступлений, пустил бы поезд с немецкими танками под откос и взял самого главного «языка»? продолжил Санька.
– Э, брат, ты загнул! Самый главный фриц сидит в Германии, а поезда взрывают партизаны, но ты же разведчик, чуешь разницу?
– Ну и что, а я на самолёте долечу до этой Германии. И разведчик я от партизан, – выкрутился Санька.
– Слушай, вот что разведчик,– дело есть, сказал Славка, понизив голос, чтобы Санькин отец не услышал.– А что, если нам выкопать бомбу и припереть её сюда, на сады?
   Между деревней Язово и садами солдаты вырыли глубокий ров, отделяющий совхозные земли от военного аэродрома. Земля из рва образовывала бугор, идущий параллельно аэродрому. На вкопанный в бугор кол кто-то догадался надеть часть корпуса разорвавшейся бомбы и закопать её.
   Однажды, когда Саньке было четыре года, он катался на велосипеде по полосе аэродрома, выложенной из больших шестигранных блоков, дедушка шёл рядом. На той полосе почему-то самолёты не стояли. Но вволю мальчику покататься не дал почти тут же появившийся на горизонте газик, и им с декой пришлось дать дёру.
На территории аэродрома – изуродованное недавней войной поле с клевером и сочной травой, там деревенские жители пасли коров. Говорят, лет через десять после войны где-то у пруда, что за полем, нашли неразорвавшийся фугас, который был обезврежен, но ещё долго валялся в овраге на радость детворе.
   Восьмилетний Санька сказал: «Годится!»
   Он попросил у отца лопату. «А тебе зачем?» – поинтересовался родитель. – «Дело есть»,– решительно сказал Санька.
   Мальчик получил орудие труда. Сказать, что оно не подходило для планируемой операции, значит, ничего не сказать. Лопата не первой молодости, прямоугольной формы, слегка измазанная цементом, который присох намертво. Кроме того, это «ископаемое» изначально было предназначено для мягкого грунта, а не для глины. В воскресенье, когда понадобилось вскопать грядку, мать авторитетно заявила, что лопата ребёнку подойдёт, хотя черенок возвышался над копарем.
   В восемь часов утра батя разбудил Сашу, напомнив ему о деле. Славка нехотя побрызгал на лицо воды из «дрыгалки» и размазал её по лицу.
– Чорт страшнай,– громко шептала Славкина бабка, потому что соседи ещё спали, – и хто ж тебя так умываться учил, кое-как?
   Славка наскоро покидал в себя бутерброды, запил чаем и они двинулись в путь. Дорогой он постоянно спрашивал Саньку: «Серьёзно будем копать?» – «А ты чего, сдрейфил, кишка тонка?» – «Ничего и не тонка», – обиженно отозвался приятель. У калитки их догнал Петька, сосед по центральной улице, он уже был взрослым юношей и помогал матери, семья жила не богато; то клубнику, то смородину на продажу подвезёт в гарнизон на репарационном велосипеде, то за едой съездит. Он по-доброму относился к малышне и помогал мальчишкам в их затеях.
– Куда идёте, ребята?
– Бомбу выкапывать!
– Зачем?!
– Солидно!
   Слыша это слово, Саша до сих пор вспоминает дешёвую овальную стеклянную солонку с оборками, в которую собравшиеся «вечерить варёной картохой из чугунка» тётя Лиза и её сыновья Петька и Колька по очереди макали картофелины. Картошка была ароматной и вкусной, в «мундире» и ребята учили паренька как с ней расправляться. Мальчик никогда не отказывался от предложения тёти Лизы поужинать вместе, «солидно посидеть за столом», как говорил Пётр. Кроме того, четырёхлетнему Сане было интересно со взрослыми ребятами, а они принимали его, как равного, что очень нравилось пареньку. Его подкупали простые отношения, где отсутствовали чопорность и церемонность, не замороченные правилами приличия. Он с детства терпеть не мог сюсюканья. Мать, бывало, вынесет его на бульвар гулять, и тут же, как муха, появлялась какая-нибудь слащавая дамочка, начинавшая сюсюкать со смазливым большеглазым мальчуганом, тот обиженно отворачивался.
– Некогда мне с вами возиться, мать велела купить масла,– и показал ребятам пустую флягу из нержавейки, обтянутую защитным чехлом.
Потом, видимо, оценив мысленно объём работ и, пожалев «старателей», он передумал.
   Бомба находилась примерно в километре от дома. Дожди уже прекратились, но грязь на косогоре пока не высохла. Шли гуськом и делали маленькие шажки, чтобы не растянуться и не пропахать носом жирную глину. Временами сапоги увязали, и приходилось выдёргивать то один, то другой сапог из «голодно» чавкающей глины.
   Петя, часто вытирая пот и передыхая, не быстро откопал бомбу, зарытую в землю на треть. Она оказалась гораздо больше, чем предполагали ребята. В землю была вкопана лишь «юбка». Сообща они выкорчевали огромную дулю из земли, глазам предстал мятый металл толщиной 15мм. Для двух ребятишек бомба была совершенно неподъёмной. Спасла слякоть, тогда на дороги ещё не сыпали самосвалами гравий, битый кирпич от старых домов и отработавший своё асфальт. Пётр объяснил ребятам, каким образом надо зацепить лопату одному из них, а и как второму толкать сзади, чтобы бомба поехала. Глина, словно сливочное масло, не препятствовала движению огромной дули.
– Как дела?– крикнул отец с огорода.
– Нормально! Пап, мы бомбу привезли.
Отец удивился, но бомбу через забор всё же перекинул. Он был физически сильным человеком. Саньку не раз распирала заслуженная гордость, когда батя, вручную, без напряжения накачивал из колодца одиннадцать вёдер воды.
   Всё следующее лето ребята играли со своим трофеем, то в космонавтов, то в подводников, то в артиллеристов. К сентябрю им наскучило, и они приходили к Пете поиграть с полевым телефоном ТА-43. Телефон бил током при кручении ручки для осуществления соединения. Вся садовская ребятня убедилась в этом.
   Через год Саша и Слава выросли, и садоводы зарыли оставленную войной «игрушку» в дорогу. «Пёс его дери, глина, как топь, через несколько лет поминай, как звали твою бомбу», – резюмировал отец.
 

Июль, 2010
Рассказ опубликован в журнале "Приокские зори" №2 2012