Баллада о Ней и о Нем

Жизнь в городе – слякоть, шум и поток –
Бывает нам в радость сливаться с толпой.
И в мире из транспорта, шума и пыли
Люди бездумно обыденно жили.
Но серостью дня не все устилалось
И солнце сквозь выхлопы вдруг пробивалось.
Погрязая в рутине, люди, бывало,
Вдруг вспоминали о свете, пылало
В душе необъятное яркое нечто,
Порою – недолго, случалось – и вечно,
И по дорогам пыльным водило,
И казалось, что в Рай душа угодила,
Расцветали бутоны в сети проводов,
И дни проносились чредой ярких снов,
И, балансируя сердцем на грани
Люди о грязи вокруг забывали.

Все было как в сказке…

Он увидел Её - Она сказала «прощай»,
Он умолял – Она шепнула «как жаль»,
И они разбежались кто куда без оглядки,
Но вдруг в одиночку стало им гадко.
Они встретились снова, забыли о мире,
Не сказали не слова, безумно любили…
Конечно, не все у них было так гладко, -
Не имеет значенья! Им вдвоем было сладко.
И сердце одно на двоих, и душа,
Любовь вопреки, одна, навсегда.

И тут случилась беда.

Она Его спасла
Унесла из огня
А сама, не успев,
Сгорела дотла…

И Он горевал, Он смотрел на луну,
И видел на ней Её лишь одну.
Её светлый лик и душу святую,
И стонал Его крик в квартиру пустую.

А Она с небес на Него все смотрела,
Легка, невесома, свободна от тела.
Скучала до боли, им любовалась,
Утешить его хоть как-то пыталась.
Но не могла

         а Он убивался,
Он плакал, страдал, иногда напивался,
Не ел и не  спал, забыл о работе,
Жил в мыслях своих, как в каменном гроте,
И сердце из камня хотел, не из пламя,
Но пожарище горя все также пылало.

Она наблюдала, Она понимала,
Но, увы, прийти к нему не могла;
В отчаянии к серафимам взывала,
Им пела молитвы, бессильно стенала.
Они тоже страдали, они понимали,
Но в ответ лишь глаза вниз опускали
И горестно перья на землю роняли.

И перья летели, несомые ветром,
И не посерели, влекомые пеплом,
Вокруг Него хороводы кружили,
И, мягко падая, звук выводили.
Мелодией светлой в душе отзывались
И голос любимой Ему все казался.

И пела Она о любви, о невзгодах,
О вечном щемящем чувств свободы,
О скорби его и тоске бесконечной…
О том, для чего его сберегла –
Не для тоски, а для тепла,
Для ласки, для радости, счастья и сказки,
Что б он ощутил все жизни краски.
«Горе забудь! – Она пела. – Люби!
И светлую память о мне сбереги.»
«Люби! – Она пела. – Забудь о печали!
И жизнь свою не упусти, обещай мне!»

Он пообещал, себя одолел,
И боль не сразу, но притихла,
Остыла в глазах, смягчилась в молитвах,
Успокоилась песней Её…

Он сердца кусочек отгородил
И трепетно памятник Ей возводил,
Запомнил навеки, забыл навсегда:
Так, снова родившись, открыл он глаза.
Зажил почти так же, как жил до Неё,
Работал, трудился – жил, не играл,
И все больше и больше о Ней забывал.
Встретил другую, влюбился, женился,
Немыслимо нежно к ней относился,
И дом их был детишками полон,
И лился свет из приветливых окон.
А вместе со светом – Её ласковый взгляд,
И грустный, и горький – по-прежнему свят…

Она все любила Его как и прежде,
И наблюдала за Ним без надежды.
Он счастлив – и этим Она упивалась.
Он счастлив – и этим Она наслаждалась.
И счастье Её в том заключалось…