Та, Которая Приходит За Тобой

 Это был обычный летний день, душный и вымокший во влажных испарениях человеческой кожи. Тополя под моим окном уже бросали свои белоснежные порхающие пачки. Я оговорилась - это не МОЕ окно, а сама я не человек. Когда-то я была им, но история эта до того плачевная, что я стерла ее из своей памяти, как стирает время лики на монетах. Я - ламия, ночное привидение, гоняюсь за вашими снами, прихожу в них и устраиваю вам головомойку по полной программе.
 Та, кем я стала сейчас, имеет длинные каштановые волосы и почти бесцветные глаза. Мой образ мил и прозрачен. Я ваш карманный эльф, хотя могу довести вас до умопомрачения. Мое земное бренное тело родилось в Тоскане 20 с лишним лет назад. Тогда меня звали чудесным именем Аннунциата - Благовещение, и в какой-то степени сейчас я его оправдываю. Как получилось, что я стала ламией? Бог мой, это просто и жутко одновременно. Как в фильме "Психо", меня ночью убили в собственной комнате, когда я лежала и грезила о сказочной Майорке. Нападавшего я не помню, в новой жизни мне запрещено даже думать об этом. Однако в моей памяти остался напряженный, ищущий взгляд зеленых глаз. Я иногда думаю об этих глазах, когда кружусь в поисках ночного приюта вместе с моими подругами по несчастью.
 Я особенная, ибо выбираю только тех, чей образ мне нравится, чьи губы мне нравится целовать, внушая им страшные истины их собственного подсознания. Я врываюсь в вашу жизнь, заполняя ее идеями и образами вашей второй половины - того темного Id, которое со мною на "ты". Вот и сейчас - я нашла настолько неотразимого человека, и именно с ним я закружусь в бешеной сарабанде вытесненных импульсов.
 Более интересного субъекта вообразить себе трудно. Представьте странную смесь лорда Байрона с ангелами Боттичелли, вообразите весь нежный овал удлиненного андрогинного лица и запах кожи, нечто среднее между ванилью и корицей. Ибо "молоко и мед стекали с губ его", а рядом, словно забытая игрушка, стояла скрипка ручной работы, которую хозяин нередко ласкал своей веретенообразной, не знающей женского прикосновения рукой.
 Я уселась на сиреневую кушетку с шелковыми покрывалами, увитую прихотливой резьбой, и дотронулась до его сердца, быстро забившегося под моей рукой. Я знаю, какими видениями растревожить его одинокий и самодостаточный разум. И еще я знаю, чего он хочет...
Тепло проникает сквозь мои холодные пальцы, увенчанные длинными голубыми ногтями,и я еле сдерживаюсь, чтобы не расцарапать ему грудь. Я не хочу, чтобы он видел кошмары. Я хочу, что бы он увидел меня...
 Я посылаю ему видения, секунда в секунду - моего нового, почти невесомого воплощения. Однако я тревожусь, что, возможно, он окажется всего лишь распространенным типом холеного гомосексуалиста, но пока я не вижу в его фантазиях мужчин. Губы что-то лихорадочно шептали, и неожиданно на меня уставился холодный изумрудный зрачок.
.....

Я отбываю мой срок в новом теле, с новыми социальными рамками и задачами и могу, подобно Алисе, пройти путь от пешки до Королевы - уже в раю. Но сейчас я больше не смогу получить на это право. Потому что именно я, и никто другой, поцеловала его отуманенный кошмаром лоб. Потому что я приняла его последнюю исповедь. Потому что это был мой убийца, тот, кого я унесла с собой - intuis et in cute.

 Intuis et in cute - внутри и под кожей (Марциал).