История любви

                *   *   *

Их  было  только  шесть  иль  семь
ночей.
Как  это  мало
по  сравненью  с  тем, 
что  было  прежде
или  предстоит!
Как  это  много,
чтоб  не  стать  случайным,
анналов  недостойным  эпизодом.
Как  это  мало  и  как  много  тем, 
кому  открылось
таинство  и  чудо
в  лице  друг  друга, 
в  откровенье  сердца.
Дар  нежности 
оценит  только  нежный, 
дарящий  сам 
светло  и  безоглядно.
И  неизбывны  нежности  запасы
 у  тех, 
кто  расточителен  в  их  трате, 
как  бог,
 что  сыплет  милости  счастливцам, 
чураясь  тех,  кто  просит  подаянья.
Да!  Нежность  несравненна  и  беспечна, 
и  ей  грозит  тогда  лишь  оскуденье, 
когда  она,  забыв: 
богатство – щедрость, 
замкнет  себя 
в  глухом  души  застенке
и  будет  там  тихонько  шевелиться,
как  слабое  дитя 
под  женским  сердцем…
Они  любили!
Это  несомненно, 
пусть  будущего  знали,  что  не  будет 
у  их  любви, 
печальной,  но  счастливой 
и  непохожей  ни  на  чью  на  свете
(как  будто  может  быть  любовь  похожа 
на  чью-нибудь, 
пусть  даже  тоже  вашу!).
Они  любили  так,
как  любят,  зная,
что  впереди 
не  то,  что  жизнь, 
а – вечность,
не  торопясь, 
как  реки  на  равнине, 
что  потому  и  могут  быть  велики…
Да  и  не  может  нежность 
быть  поспешной.
Да  и  любовь 
теряет  от  конвульсий, 
которым  не  дано  её  усилить, 
а  только  радость 
превратить  в  мученье.
В  них  не  было  надрывности  казнимых.
А  между  тем  минуты  оставались.
И  было  в  том  бесстрашие  и  мудрость.
Они  любили.
Шесть  иль  семь  ночей
отпущено  им  было  для  блаженства.
Никто  не  знает: 
много  или  мало, 
с  какою  мерой  подступиться  к  счастью, 
с  какою  мерой  к  горю  подступиться.
Никто  не  знает:  много  или  мало.
Но  не  жалейте  их: 
они  любили!