Париж - отчет о коммандировке

Не исповедавшись с Рождества
Уже не помню какого года,
Врасплох самого я себя застал
В Париже. Зима, но не то чтоб холод.

На голых ножках город танцует,
Открыты плечи и поясницы,
Или это мне только снится?
Застрелиться бы вхолостую.

Вяжут кружево ноги-спицы
По бульварам, аллеям, скверам,
Форма икр заставляет биться
Сердце лучше, чем стан Венеры

В Лувре, переданном японцам
Под угодья фотоохоты -
Не ускачет Людовик-Солнце,
Попадет в цифровые соты.

Париж, являясь по сути серым,
Меня захлестнет переливом красок -
Может цветные, а может нервы,
Может то и другое сразу.

На Монмартре, борясь с уклоном,
Все пригнуться к земле стремится.
В Сан-Крикё на скамье молиться -
Сидя некуда класть поклоны.

Акапелла мне душу сводит,
И в глазах прорывает трубы,
А на крыше горгульи водят
Хороводы и скалят зубы.

Спускаюсь. С другой стороны кулис
От Плас Пигаль до «Кровавой мельницы»
У сутенеров в глазах девиз:
«Слово за слово – не отвертится».

Спасаясь фразой путеводителя,
Что мол: «Thank you, but not today»,
С сожалением победителя
За спиной хороню ****ей.

«Мадмуазель, извини. Мадам,
Я пока не готов к эскорту».
Что тут главное? Нотр-Дам?
Или Эйфеля ящер мертвый?

Подлетая на самолете,
Каждый третий воскликнет: «Вижу!»,
Как Колумбы: «Video monte!»
Металлический хер Парижа.

Или это - стальной жираф
Четвероногий и остромордый?
Каждый правый, конечно, прав,
На кулички взбираясь к черту.

Чем я хуже? Я тоже вниз
Брошу взгляд на панно из крышек.
Только сверху бессилье крыш
Нам дано осознать. В Париже

Предусмотрительною рукой
Подстелили под башню Сену,
Самым тем посулив покой,
Кто допрыгнет. Под свет Селены

Ноги вместе, а руки шире,
Перекрестившись на три-четыре,
Шаг вперед, двести метров вниз,
Апплодисменты, Бисс!

В ресторане на Champ de Mars
Прям под башней (авось не рухнет),
Наугад по меню пройдясь,
Я отведал французской кухни.

В общем, тут мне гордиться нечем
Перед утками с их церрозом,
С наслажденьем я жрал их печень,
Фуа-грою зовется. Дозой

Круасcанов и кофеина
Каждый завтрак уполномочен.
Приносили в горшке из глины
Хлеб и лук в кипятке размочен.

Не такой уж я ретроград,
Жабьих лап и моллюсков склизких
Я попробовать был бы рад,
Но подвел меня мой английский.

Сквозь Триумфальные врата
На Елисейские поля
Пройдя, разобрала зевота
От рая римского меня.

Хотя ворота - больше выход,
Чем вход на этот парадиз.
Вдали на площади Конкорд
Маячит черный обелиск

На месте старой Гильотины.
Вот там и был парадный вход
На небеса для гражданина –
На месте shoulders, head вперед.

Покатавшись на пароходе
Под мостами, вокруг Сите,
Понимаешь - при переводе
Экономят на красоте.

В десять вечера на бульварах
Ни души, только геев пара,
Как грибочки в своих беретах
Поцелуют за сигарету.

Но обманчива пустота,
Предо мной из канализации
Выбираются два бомжа,
Заставляя гордиться нацией –

До того уж чисты и сыты
(Впору мне у них брать взаймы),
Пропадают, тенями скрыты,
У волшебно сплошной стены.

К парфенону Мадлен придя,
Сосчитаю колонны в столбик.
Геометрия от дождя
Укрывает под треугольник.

Лишь в гостиницу заползу,
Понесутся в глазах аллюром
Мон-Парнаса торчащий зуб,
Бонсуары, мерси с бонжюром.

Ладно. Каюсь. Нагромоздил.
Много слов, да не много сути.
Был в Париже? В натуре, был!
Можно сдохнуть теперь по сути.