История одного вдохновения

Когда, наспорившись и нахохотавшись у костра, весь мужской состав компании, за исключением пса Дружка, уснул, под открытым морским небом, я заскучала. Как можно спать в такую ночь?

Тепло, влажно, каждый звук во влажном воздухе смачивается морской росой, утяжеляется и плавно опускается на песок. Слышно, как за дюной, в пятнадцати метрах от нашей стоянки, сонно ворочается море, мягко пришлепывая волной о берег.

Как можно спать?.. Сивучи... Никакой романтики. Так думала я, поднимаясь в полный рост и окидывая взглядом ночной дикий пляж. Все в темноте поменяло свои очертания. Я не узнавала окрестности. Тайна новизны позвала к морю. Я туда же позвала Дружка. Где же эта тропка между острых морских трав, по которой мы днем пробирались к морю? Блуждая и спотыкаясь, вышли на звук морского дыхания.

Путаные облака пытались рваными своими боками прикрыть откровенное сияние луны. Мы с собакой заворожено наблюдали за ходом борьбы. Наконец, мясистый, почти оранжевый полумесяц провалился в очередную облачную прореху и стойко завис над водой, осветив весь берег, всю пенящуюся кромку моря, все его тяжелое теплое тело. По тихой черной глади пролегла рябая лунная дорожка.

Я захлебнулась от восхищения, от восторга перед этой невыразимой красотой. В голове судорожно запрыгали обрывки мыслей: "Ах! Ах, еще раз! Как же мне справиться с этой красотой? Как же мне не забыть все это потом, в последующем моем существовании? Я ведь не смогу завтра описать все это. Я и сейчас-то не умею этого сделать. Красота. Кого поразишь словом "красота"? Это не говорит ни о чем. Надо проговорить вслух все то, что я вижу, проговорить несколько раз. Иначе завтра я и не вспомню своих слов, своих мыслей, своих впечатлений".

И я стала говорить в темноту моря. Я ходила вдоль берега, пес в изумлении и испуге бегал за мной на своих коротких лапах. Я говорила о том, что видела. Это были очень красивые слова. Я упивалась красотой своего слога. Я упивалась красотой природы, красотой моря и ночи. Я описывала светящиеся в темноте барашки на мягких ленивых волнах, оранжевую луну, скрывающую свою лучшую половину за темной вуалью, высыпавшиеся вдруг из межоблачных щелей осколки звезд, огоньки на судах, расположившихся равномерно по линии горизонта, кипение воды у кромки песка, тихие шорохи почти сухой просоленной травы, островками растущей на самом песке. Я проговаривала каждую цепь фраз по нескольку раз. Я проверяла сама себя - хорошо ли я запомнила то, что говорила две минуты назад, или пять минут, или только что. Я обращалась к небу, к собаке, к огням на горизонте, к морю.

И я услышала зов моря. Оно манило меня мягкими большими ладонями волн, обещая ласково принять меня в свои объятья. Я начала раздеваться, предвкушая удивительное удовольствие. Море казалось живым и добрым существом, предлагающим мне свою колыбель. Кто купался голышом в ночном море, меня поймет.

И вдруг вдалеке у кромки воды я увидела что-то темное, черное. Оно медленно и верно двигалось в мою сторону. С моим проблемным зрением было очень трудно разобраться, что это или кто это. Наконец, я решила, что это крупная собака. И пока она движется по своим собачьим делам. Но скоро она учует моего пса и направится к нам. Что она учует меня, не сразу пришло в мою голову.

Потом я сообразила, что надо давать деру. Но делать это надо очень постепенно, чтоб собака не увидела, что от нее бегут. Я очень медленно и плавно подобрала одежду с песка, натянула на голое тело куртку и тронулась в обратный путь мелкими шажочками, боясь оглянуться и спиной ощущая опасность. Дружок трусливо прижимался влажным боком к моей левой ноге, так же мелко и часто переставляя свои лапы.

Мы очень медленно молча добрались до нашего маленького лагеря. Я подкинула дров в костер, заползла в свой спальник под звездным небом и смело закрыла глаза. Пес ворочался в ногах на своей подстилке. Перед сном в голове крутились обрывки восторженных фраз о красоте и диве.

Наутро я пыталась рассказать друзьям о своем приключении. Красивых слов я уже не помнила. Поэтому я просто рассказала, что мы с Дружком пошли ночью купаться, но испугались собаки и ушли спать. Красноречиво, не правда ли?

Днем мы валялись у воды, рассуждали о проблемах юстиции и разглядывали в бинокль, как соседи из ближайшего к нам лагеря метрах в трехстах вкапывают в песок у береговой линии свой тотем - старое, обкатанное морем бревно.

Через полчаса на море поднялось волнение. Набегающие волны раз за разом раскачивали этот тотем, наконец, повалили его и, радостно подхватив бревно на свои плечи, принялись возить его вдоль берега.

"Это не моя ли ночная собака там бежит? - пришло мне в голову, - Она!"