Я не сплю. Белый зверь на синей стене

            Не правда,что я не сплю. Ночью я сплю, как и все остальные дети, только почему-то это совсем никого не интересует. Ну никогошеньки. Вот спросили бы меня:
           -Туся, ты спишь ночью?
            И я с чистой совестью ответила бы "всегда"! Никто не спрашивает. Зато всех очень интересует, почему я не сплю днем. Ну что я отвечу?
            Мама говорит мне: "Туся, мне опять пожаловались: ты не спишь в садике." Я молчу. Мама совсем не против, чтобы я не спала дома. Но мама работает, и я не сплю в садике.
            В садике не спать очень трудно.
            Воспитатель Нина Андреевна, встречая нас с мамой утром в раздевалке, сразу спрашивает: "Ну что, Туся, ты будешь сегодня спать?" Я молчу и вожусь с шубкой. Шубка непослушная, крючок высоко, и я почти совсем залезаю в шкафчик. На помощь приходит мама. Она помогает шубке взобраться на свое место и говорит быстро:"Она будет очень стараться." Получается, будто про шубку.
            Нянечка Петровна упирая руки в боки и улыбаясь большой красной улыбкой, тянет:"Ну что, сова, спать будем?" А нянечка Мировна,черная с чуть косящими глазами , вторит ей: " Дэтка будэт бай, будэт шутка, будэт бай."

            Я ухожу в угол и делаю вид, что играю с куклами.
            Вот и завтрак. Как назло, омлет. От одного его вида меня тошнит. Но рядом сидит пухленький Коленька Спицын, он всегда хочет есть. Нянечка после завтрака смотрит в тарелки.
           -Коленька, ну-ка поторопись,-говорит она,- А ты, Туся, сегодня молодец.
            Я прячу глаза и медленно вылезаю из-за стола. Дети шумно собираются в раздевалке. Я тоже справляюсь со всеми пуговицами и рукавичками и скатываюсь дробно с лестницы во двор. Глухо бухает дверь за Наденькой Поповой, она копуша. И мы все разбегаемся по заснеженной площадке.
           -Женя, не лезь под качели! Маша, надень сейчас же валенок!Петя! Петя! Петя! и Павлик! сейчас же перестаньте!- слышен голос Нины Андреевны. Но мне не до него. Я рою тайную пещеру. Зверь, который будет в ней жить... это такой...зверь. Этот зверь... Как будто почти ... и вовсе не зверь... Он приходит ... и спросит...да...спросит...Он белый... и он спросит:" Ты меня ждала?" А я? конечно: " Да, только тебя!"... и мы вдвоем,
по снегу побежим вот так... Я смеюсь от счастья, запрокидывая голову. Шапка падает с запрокинутой головы, и тут же я слышу:
           -Туся, Туся, Туся! Да ты что оглохла!?- это Нина Андреевна.Она нахлобучивает на меня шапку и рассказывает мне, что бывает, когда продует уши.
            ...А этот зверь... он заглянет мне в глаза...вот так глубоко и спросит:"Ты плакала?"... а я ... сначала не скажу...а потом да..."Да,плакала, но я редко..." И он тогда...
           -Туся,Туся! Пора в группу! Туся! Все тебя ждут!!!
            Я бегу по снегу, придерживая улетающую шапку рукой. Снимаем заснеженную одежду, которая мгновенно становится мокрой насквозь. Нянечки раскладывают наши варежки на батареи отопления и гонят нас обедать.Видно сегодня такой день, на обед мясная запеканка с  вермишелью... Она всегда почему-то холодная. У меня стынут губы в предчувствии. Я ищу глазами Коленьку. Но место рядом с ним уже занято и мне приходится сесть на свободное.
           -Нина Андреевна, а Туся опять ничего не ест!- это Галка, ну какое ей дело?
           -Туся, давай скорее, ты всех задерживаешь,- это Нина Андреевна.
            После еды мы немного играем, отгадываем загадки, рисуем... А у меня стоит перед глазами белая морда...или лицо? с большими внимательными и чуть грустными глазами.
А он... а я...
           -Пора спать! Я вздрагиваю, смутная тревога колеблется,  дрожит у меня "под ложечкой". Дети бегут в кладовку, с помощью нянечки вытягивают раскладушки, и вот уже вся наша группа превращается в спальню. Я пытаюсь затеряться в углу с книжкой. Я сижу тихо-тихо, даже закрываю глаза, чтоб не заметили. Но меня уже выволакивают из угла и гонят за раскладушкой. И вот она передо мной, застеленная белой простыне, с кокетливо отогнутым уголком одеяла. Я раздеваюсь и ныряю внутрь. Иногда воспитатель и нянечки уходят поболтать в соседнюю группу, и мне удается спастись. Но сегодня не мой день. Нянечка Петровна проходит мимо рядов уже спящих детей. Останавливается рядом со мной и, подмигивая одним глазом, говорит: " А мы с Тусенькой сегодня славно поспим!" И лезет на мою раскладушку. Нянечка Петровна очень тучная женщина и я, оказавшись где-то под мышкой у нее, чувствую себя,как пойманный котенок. Петровна тут же засыпает и во сне наваливается на меня еще больше. От нее пахнет чем-то чужим и резким. Меня тошнит еще от запеканки ,и чужой запах становится просто пыткой. Тихие слезы катятся у меня из глаз, застывших в немом удивлении. Слез все больше и больше, они заливают подушку и, кажется, никогда не кончатся. Петровна храпит рядом, и я сама не замечаю как забываюсь на минуту.
          - Она плачет во сне?
          - Да дышит просто так.
          - Петровна вставай-ка.
          - А? Что?
          - Вставай, это не положено.
            Я слышу препирающиеся голоса Нины Андреевны и Петровны, но не хочу открывать глаза.
            До вечера я волчонком сижу в углу и ,по временам, заливаюсь слезами. Меня не трогают. К приходу мамы я не плачу.
            Почему я молчу об этом дома? Пожалуй я просто не знаю , как это рассказать. Но наутро я так бледна, что остаюсь дома.Вместе с насморком это дает мне право несколько дней быть с мамой. Я счастлива. Все помнится как сквозь вату...
            Но приходится идти в садик снова. "Туся, ты сегодня будешь спать?" Я вздрагиваю. Колесо привычного дня докатывается до обеда. Он радует меня. Молочный суп и блинчики с сахаром. Таких блинчиков не умеет делать даже бабушка!Сколько ни пробовала, не получается. Я радостно запихиваю последний блинчик в рот и вытираюсь салфеткой. И вдруг меня точно током ударяет - спать!
            Нина Андреевна уходит к приятельнице на первый этаж. Что-то удумают еще со мной нянечки? Они считают, что это у меня "блажь".
            Раскладушки разобраны, кладовка пуста. Там только моя раскладушка.
           -Ну, быстрее,- слышу я и бреду за раскладушкой. Вот я в кладовке, в растерянности стою перед раскинутой постелью. И вдруг дверь захлопывается и щелкает в замке ключ. Я бегу к двери, колочу в нее  и слышу голос Петровны: "Здесь ты не будешь деткам мешать."
            Я плюхаюсь на раскладушку, слезы душат меня, в душе все растет и растет недоумение. Оно колышется , как огромный пузырь и не дает мне дышать.
            Кладовка - маленькая комнатка без окна, узкая и длинная, выкрашена синей масляной краской. Здесь очень темно. Я лежу тихо на раскладушке и смотрю в стену. Времени больше не будет.
            Синяя стена вся избита раскладушками и местами шелушится. Я смотрю на белые проплешины, смотрю ,и вдруг они начинают казаться мне частью чего-то знакомого. Маленькие пальчики с большим проворством теребят стену. Краска сыплется с нее под косыми лучами солнца , глядящими в щели двери. Вот выступает из небытия широкая грудь с поднятой высоко длинной шеей, вот прирастает к ней фрагмент лица с одним глазом. К первому глазу торопится второй.  Широкие белые крылья распахиваются во всю ширь. Я стою на жестком краю раскладушки и едва достаю до вьющихся на ветру то ли гривы, то ли волос... Падают, падают листья штукатурки , напоминая прошедшую осень. Мой оркестр звучит во мне... Должно быть, это оратория неведомому...Глаза мои широко распахнуты , и счастье ,властное и стремительное, уносит меня в неведомые дали. Такие знакомые, такие неведомые. Трепещет душа, забыв, что ей отказано в существовании.
             Вот он. Он спросит: " Ты плакала?" ... а я... а я скажу: " Что ты, это так..." ... А он знает... А я...
             Белый зверь на синей стене.
             Когда распахнется дверь, я даже не услышу их, я даже не пойму, что они здесь. Я не буду знать почему нянечки Петровна с Мировной тихо уберут  с раскладушки белье с синими листьями и выметут на полу. Почему у Нины Андреевны будут дрожать губы. А муж ее после смены заново выкрасит стену синим. Но тот, со стены, он  останется со мной навсегда.
             И больше никто не спросит меня в группе: "Туся, ты будешь сегодня спать?"
Я знаю, я буду сидеть тихо в уголке и глядеть в книгу.