подборка в Литературной газете

ЛЮБОВЬ — ЭТО ПОЛОЕ СЛОВО...

как Хемингуэй

Когда меня изволило сознанье
Впервые посетить, как лёгкий тать,
Капель была искрящейся и ранней,
И помнится, что я умел летать.

Летел, поджав колени, в угол спальный,
Как в тёплое гнездо, смыкая круг,
А в кухне за стеною коммунальной
Шипел на сковородке звонкий лук.

Под солнцем катерок гудел счастливый,
Движок его трудился трах-тах-тах —
Мы жили возле Кольского залива
На очень отдалённых Северах.

Возможно, я тогда не кушал манку,
А всё ещё кормился от соска… —
Типичное начало для романа,
С названием «По ком звонит тоска».

В нём мальчик никогда не будет птицей,
Запьёт с тоски, как станет повзрослей,
И после — возвратившись из больницы —
Застрелится, как Э. Хемингуэй...

рыбы

В этом месяце — крепком, как стылая глыба,
Слишком рано выходит на небо луна,
И плывут человеки — печальные рыбы
Вдоль по лунной дорожке у зыбкого дна.

Рыбий мир. Идентичные снулые лица.
Привыкаешь: звонят — это точно не ты,
Вынимаешь glofish, и из трубки струится
На паркет серебристая нитка воды.

Привыкаешь: беззвучие — это серьёзно,
Громкость в плейере ставишь на минус один,
И сияют тебе молчаливые звёзды
В час, когда ты за кормом плывёшь в магазин.

Привыкаешь: любовь — это полое слово —
Колокольчик на мёртвом твоём язычке.
Эта женщина станет женой рыболова —
Ты исполнишь брейк-данс у неё на крючке.

Рыбий мир несуразен и вычурно выгнут,
Но порою — когда замираешь без сил —
Пробежит по гортани и к нёбу подпрыгнет
«Я люблю» на серебряном рыбьем фарси.

ангел

Тихо в мире, очень тихо,
На часах четвёртый час,
Я ищу какой-то выход
И открыл на кухне газ.

Тихо в мире, тихо в мире,
Замолчали поезда,
Ангел бродит по квартире
Чуть заметней, чем всегда.

Ничего не происходит,
Крепко спит панельный дом,
По квартире ангел бродит
И сметает пыль крылом.

Бродит ангел тихо-тихо,
Тихо-тихо чушь несёт —
Мол, не выход этот выход —
Этот выход только вход.

дом, который

В доме, который построил за прудом
Дед Валентин Шернов,
Птица-синица таскала минуты
Мелкие, как пшено…

Тёк за окошком, уснувшим в герани,
Древний, как небо, шлях,
Рыжая кошка жила на веранде,
Пёс одноглазый — в сенях…

Думаю, были на свете и дети —
Сами теперь по себе…
Бабка зимою слушала ветер —
В белой печной трубе…

Люди болтали, старуха чудила —
В колкую снега сыпь
Ржавым железным ключом заводила
Сломанные часы…

В марте на крышу слетались галки,
Речка трещала льдом,
Дед выходил, опираясь на палку,
Шамкал обмякшим ртом…

Летом, когда во дворе одеяло
Билось о свет крылом,
В комнатах время обычно стояло —
Лишь иногда текло…

Если спокойно сейчас разобраться —
Тридцать годочков в плюс —
Нечего было в том доме бояться,
А до сих пор боюсь…

вот

Вниз уползла ртуть,
Смолк за окном шум,
Может быть, как-нибудь
Я это опишу.
Может, начну так:
Шёл в феврале снег…
Только потом, да,
А не сейчас, нет…
Вечер, и мы в нём,
В чашке остыл чай,
Будем опять вдвоём
На целый свет молчать.
Дело идёт к весне —
Таял на днях лёд,
Стал бы тебе всем,
Да не срослось вот.

* * *
Самолётик вспыхнул и растаял,
К солнцу прочертив несложный путь.
Говорят, душа не умирает —
Это мы проверим как-нибудь.

Лужица вишнёвого варенья,
Поздний свет и жёлтые цветы...
— Кем ты был в последний день Творенья?
— Тем же, вероятно, кем и ты —

Птицей, замолчавшей на закате,
Рыбой, опустившейся  в закат...
Это очень мучает, приятель,
Это очень трогает, камрад.

Мир звучит и тянется, как фраза,
Самолётик в небе чертит круг,
Вечность — ни фига не сложный пазл —
Восемь произвольно взятых букв.

Длится жизнь, как реплика простая,
Иногда, как музыка, звуча,
И никак поэзией не станет,
И никак не может замолчать.

http://www.lgz.ru/article/13425/