Накануне увольнения

Жизнь приняла брезгливый, скисший образ,
Сварливой бабой стала, то есть, повзрослела,
На ноги поднялась, увязнув по уши в навозе,
Затем протерлась и морально устарела.

В общественном строю не выжить без работы.
Как при продаже рук рабочих не марать?
Волей-неволей испоганишься в болоте,
В попытках тем и этим угождать.

Вот – трудовая книжка, запись, состоялась сделка.
Деньги и время вроде бы сошлись в цене,
Но вдруг слетает с циферблата часовая стрелка,
Стрелой отравленной пронзает мозг тебе.

И голова болит, аж пухнет – хоть исчезни,
Как будто в ней завелся вредный глист.
И жалоб некуда подать, ведь при такой болезни
Нормальным гражданам больничный не положен лист.

Что делать? – протирать штаны и нашивать заплаты
При мысли: «Поскорей пришел бы нужный час,
Когда, расщедрившись, хозяин скудную зарплату
На серый хлеб и зрелище подаст».

Сиди и майся дурью в темной злой конторе
На старом жестком стуле. Сгорблена спина
Того лишь ради, чтоб не шляться под забором.
Да здравствует конституционная страна!

Рабочий долг – добраться к месту службы утром рано.
Дни трудовые, как в тумане, как в бреду,
Как капли мутные во ржавом неисправном кране,
Все вытекают неизбежно в сточную трубу.