А любить - так королеву! Часть 2я

Начало космической эры. Впрочем, космос к нашей байке отношения не имеет. Так, временной ориентир.

 Старинный русско-австро-венгерско-польско-украинский город. Из каких-то загадочных соображений в этот город в медицинский институт поступают учиться несколько молодых людей из далёкой северо-африканской страны, которая в тот момент, хоть и была королевством, но строила какие-то вроде бы дружеские отношения с ЭСЭСЭСЭРией и лично дорогим Никитой Сергеевичем. Может быть - это я пытаюсь понять смысл их появления - может быть именно в мединституте старинного города была специальная кафедра, ещё в австро-венгерские или польские времена прославившаяся изучением средств борьбы с африканскими болезнями? Нет смысла гадать.

Молодые люди, хоть и были погружены в изучение основ медицины (вещь сама по себе трудная, а тут ведь и язык преподавания совсем чужой!), но однако постепенно начинают вживаться в эту совершенно новую для них реальность. И жители города тоже потихоньку начинают к ним привыкать, но тоже далеко не сразу. И не до конца. Во всяком случае любое появление лиловокожего студента на улицах вызывает интерес. Один маленький мальчик, даже разволновавшись, стал с силой дёргать маму за руку и кричать: «Мама! Мама! А его можно целуть?!» Молодые люди с достоинством и пониманием выдерживают это всеобщее внимание. Доброжелательно реагируют на дурацкие вопросы, которые задают им осмелевшие граждане.

Наконец наступает день, когда один из молодых чернокожих появляется на центральной улице с местной девушкой, студенткой вокального отделения консерватории. По этой улице каждый вечер, если позволяет погода, местные жители фланируют из конца в конец, от Оперного театра до гостиницы и обратно, разглядывая других и демонстрируя себя. Выход межрасовой пары становится событием.

Конечно, мы все интернационалисты: маленький Джимми Паттерсон на руках Соломона Михоэлса; Поль Робсон, мы с тобой; пролетарии всех стран – соединяйтесь; все люди – братья; а ЭТИ тем более, потому как вроде бы сам Александр Сергеевич…
А с другой стороны… Странно это как-то, что-то в этом такое… не такое какое-то.

Но в шествовавшей по центральной улице от гостинице к Оперному театру на вечерний спектакль паре было столько достоинства, и такая гармония была в них и между ними, что сограждане давили в себе спазмы  ксенофобии, потому что не могли не видеть «как они подходят друг другу, какая пара!» И вскоре жители привыкли, даже гордиться стали, что есть у них такая «не наша» парочка: оба статные, горделивые, с таким чувством собственного достоинства, так умеют держаться. Такие, страшно даже вымолвить, - свободные.

Но идиллия, как ей и полагается, была не вечной. В один не очень прекрасный день молодой человек пришёл к своей возлюбленной и сообщил: политические события в его стране таковы, что будучи старшим сыном короля и наследником трона, он должен немедленно прервать учёбу и срочно вернуться на родину. Он предложил девушке поехать с ним. «Я должен вступить в брак на родине, с соблюдением всех обрядов. Но зато я сделаю тебе замечательный подарок. Я подарю тебе белого слона. В нашей стране их всего три, один принадлежит мне. Ты отправишься на брачную церемонию вся в белом, на белом слоне».

Девушку мало взволновал белый слон, она и серых-то видела только в цирке, но ради любимого она была готова –

И всё-таки нет, не готова. Она так и не решилась оставить родных и уехать в какую-то непонятную Африку.

«Вот дура!» - возмущались люди. Особенно дамы, которые были  уверены, что если бы им так подфартило, они бы не сплоховали! Подруги окружили её вниманием, но про себя думали также.

А через пару месяцев в далёкой северо-африканской стране произошла народно-демократическая революция (подозреваю, не без поддержки и активного участия Комитета Государственной Безопасности) и революционный суд приговорил всё королевское семейство с чадами и домочадцами к расстрелу. Приговор был приведён в исполнение.

«Да, - говорили люди, - а она-то не дура оказалась, не поехала со своим принцем. А так бы и её под горячую руку, не посмотрели бы, откуда родом». Люди были правы. Ведь они хорошо знали, хотя бы по учебникам отечественной истории, что такое революция.