Людмиле Ивановне Киселевой с уважением, по поводу

Я не умру от своей скромности,
Но и хвалить себя бы я не стал.
Не верю в те свои способности,
О коих в Вашем отзыве узнал.

Наверно с Вами где-то мы встречались.
И чем-то, видно, глянулся я Вам.
Но где, когда, не помню – извиняюсь,
Но постараюсь Вас узнать средь дам.


Не то, чтоб очень стар, но я седой обильно,
По мненью женщин, я ещё гожусь.
Не пью я, не курю и не потею сильно.
Хожу без палки, чем весьма горжусь!

А то, что говорят, что был я рыжий,
Не верьте, Люда, в это, люди врут.
Я был блондин, и цвет имел престижный,
Который нынче в пачках продают.

Я ростом не велик и не могуч я грудью,
Но если бы постричь и приодеть,
То можно бы, пожалуй, выйти в люди.
Хоть издали на женщин поглядеть!

Я влюбчив в женщин, но уже без крайностей
И знаю меру, что бы не пропасть.
Не застрахован я, конечно, от случайностей.
Во мне, бывает, вспыхивает страсть.

Увы, она уже не та, не до безумия,
И нет возможности красавицу увлечь.
К тому же, много битый, стал разумен я.
Стараюсь, что осталось, уберечь.

Не верьте, Люда, что я стал нахален,
Что женщин я смущал и выпивал.
Во мне ещё сидит тот дерзкий парень,
Который много в жизни рисковал!

Надеюсь я на Ваше понимание.
Всего синклита ваших мудрых дам.
Не избежать мне вашего внимания
И заключенья клики: «Аз воздам!»
 
с. п. Луначарский    14.08.08 г.