Записки секунданта

Драма в стихах




Стенограмма одной дуэли:
http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/161636/


Действующие лица:
Первый дуэлянт: Анна Селиванова - Донна Анна
Второй дуэлянт: Алекс Фо (Призрак Гуманизма) - Призрак
Секундант первого дуэлянта: Георгий Тарасевич (Geom) - Жора
Секундант второго дуэлянта: Азачем Азачемов - Азачем

Примечание: Слова действующих лиц написаны самими лицами и не являются оригинальными текстами автора, за исключением тех, которые являются, что и помечено.


Пролог: Ария секунданта (Азачем)


Дуэлянтом хорошо -
Секундантом круче
В секунданты я пошел
Преимуществ - куча

Знай сиди себе в кустах
И тихонько вякай
Посылая смело нах...
Шибко умных всяких

Россказни про славу брось
Забери медали -
Гром победы на авось
Мы в гробу видали

Трусом пусть меня зовут -
Не веду и бровью
Много дырок там и тут
Вредно для здоровья

Для стремительных карьер
Лучший путь - засада
Ну, а выбравшим барьер -
Так им всем и надо!
*)



Акт первый: Овца и волк
 


Донна Анна:

Когда реальной славы зыбкий круг
Вдруг перестанет тешить фимиамом,
И звездословье «преданных» подруг
Уйдет с e-meilов в рецки «графоманам»;
Желаньями заросший ЭГОрод
Запутается в дебрях сублимаций,
А зеркало вскричит: «Да ты урод
В морщинах кровожадных провокаций!»
(Поэты для спокойствия нутра
Зоильский ник отправят в Черный список),
Наступит негуманная пора
Под визг сетературных одалисок:
Фо ринется на баррикады рифм,
Круша их на осколки мертвых пазлов,
И, к графоманству сеть приговорив,
На авторов обрушится сарказмом -
Раздаст ИМХО, оценки, ярлыки,
В филиппиках искусе(а)н как политик -
Ведь не достанут Призрака стрелки:
Он без души и тела. Это - критик?


Призрак:

Нутром рискует делающий шаг
За розово-сочувственные грани.
Нет сущности страшнее графомани,
Дорвавшейся по случаю до шпаг…

Чуть укуси - брехливый адвокат
Найдется у безмозглых и горбатых;
Грозя порвать как грелку ренегата,
Завоют донны Анны с баррикад…
Когда же на пределе децибел
У них заклинит генератор визга -
Сползаясь под штандарты гуманизма,
Скрипят зубами те, кто уцелел:
До судорог ломает душу месть,
Отторгнуты моральные импланты…
Когда стрелки в тылу у дуэлянта -
Гарантия победы минус честь -
Удобен в бестелесности укор
И ореол кровавой маски зверя…

Пусть бессердечен.
Но - по крайней мере,
Хотя бы честный критик и бретёр…)


Жора:

Эх, критик, критик, на расправу скорый…
Ну, да, ты – Чемберлен, ты – голова.
Строчишь свои разгромные обзоры,
На чувства жертв цинично наплевав.

Какой ты, критик, право, толстокожий.
Что, гуманизм сегодня не в чести?
Таким путем до Красной книги можно
Несчастных графоманов довести!

Вот истребишь бедняг ты между делом,
Легко, не напрягаясь, в полпинка.
В кого тогда свои направишь стрелы?
Подумай-ка.
Брехливый адвокат.


Поперед матки в пекло (Азачем):

Куда Вы, Жора? Там же ж шпагой колють!
Ведь сказано же было тут стоять.
А Вы - в карьер, да с места, да по полю...
Как будто и не Жора Вы, а - рать!

В атаку поскакали что есть мочи.
Вы что-то перепутали, Мон Шер!
И я переживаю, даже очень,
За Вас в своей израненной душе.

Какие времена, такие нравы!
Каким-то нервным сделался народ.
Вы мне коллега, но - увы - не правы.
Да пропустите ж женщину вперед!!!
*)

Азачем:

Вечор поэт и поэтесса,
Преследуя забавы цель,
Ну, просто так, из интереса,
Затеяли сыграть в дуэль.
И вот сошлись! У Черной речки.
Коса и камень! Волк с овечкой!
И зритель праздный сам собой
Пришел смотреть на этот "бой".
Овечка пнула волка первой,
Но он ответить не спешил.
Молчал до времени в тиши,
Играя публике на нервах.
Потом сказал два-три словца -
И стала бледною овца.
*)



Акт второй: Молочных рек крутые берега
 


Донна Анна:

А чем, скажите, рисковал Толстой,
Когда, себя причислив к графоманам,
Писал романы в тульской глухомани
«за розово-сочувственной» чертой?
Неужто, вы б и с ним боролись? Случай
Развел вас по ступенькам трех веков -
Он классика уволил от пинков
Злой сущности - надменной и кусу(а)чей.
Вот граф и есть тот самый адвокат
«безмозглых и горбатых» (без «имплантов»)!
А вы решили: «Задавить мутантов!»
И скушать с ветчиною под «Мускат»?

Скрипя зубами, грелки - вдрызг!, визжа,
"До судорог ломаетесь" на Главной
С штандартом «гуманизма» презабавным,
Небрежно к неугодным забежав?
Суждений небесспорных великан
В красивостях сарказмо-пируэтов…
Когда бы разных не было поэтов,
То с голодухи б умер критикан!


Призрак:

Неужто, донна, Вы еще с Толстым
Сочувственно лелеяли горбатых?...)

А критикам сочувствия не надо?
Вдруг адвоката не хватает - им?..
Как тяжело - представьте хоть на миг -
Скрипя зубами, строчки рвать и грелки,
И, глядя с отвращением в тарелки,
Выискивать едабельное в них?
У критика любой величины
В испуге заползает ум за разум,
Когда, давясь, проглатывать обязан
Мутантов жестких вместо ветчины…
…
Опять на блюде пригоршня камней…
Воистину, убогое застолье.
Скажите, вы умеете готовить?
Так напишите, что ли, повкусней…)


Азачем:

***
И вновь взмахнула шпагой Анна,
Грозя сопернику клинком.
Но - вместо боя, как ни странно,
Ушла гулять "за молоком"
В именье графа Льва Толстого.
Потом в порожнее с пустого
А ну продукт переливать!
Маслозаводчице под стать.
Она ответить не умела
На вызов призрачных идей.
Запутал Аннушку злодей
Без совести, души и тела.
Ее риторики волна
Была изюма лишена.

***
Тем временем голодный Призрак,
С Толстыми лично не знаком,
Просил у Анны гуманизма:
- Побалуйте же молочком!
Лишенный кухонных талантов,
Пытался он жевать ... мутантов!
Без соуса и без приправ,
Смиривши свой гурманский нрав.
- Придите же, молю Вас, Анна!
Не совесть, так хотя бы честь
Имейте жидкого принесть,
Меня спасите кашей манной!
На милосердия стезю
Вступите!.. Хочите изюм?
*)



Акт третий: Не сортиром единым...
 


Донна Анна:

Как грубо – Фу(О), и не по-европейски!
«Горбатых» вы пинаете, как мяч –
Верблюды входят в ваш «гуманный» ланч,
Как жертвы для забав эпикурейских?
«С ТолстОго с донной» вам навара нет –
По опечаткам скачете фривольно.
Жалея вас по-женски сердобольно,
Приходится хоть что-то слать в Инет.

За то, что критик сыт, вкушая «слизь»,
И бродит с вожделением по блюдам,
Пора уже доплачивать «верблюдам»
И разводить, чтоб не перевелись!

«Ползучий разум» критика – в зубах –
скрипя им строчки рвать, как Тузик грелку
и мазать ядом словно маслом грЕнки,
с горбами оставаясь «на бобах».

У Призрака ужасный аппетит!
Жить в туалете? Тесно там, несухо…
Да! Лишь на Главной критику Пир Духа!
И кто ему, бедняге, запретит?


Призрак:

Я потихоньку подползаю к цели -
Нежданно приоткрылась благодать))
Ну до чего ж пользительны дуэли –
«Хоть чем-то» накормили, пожалели,
По Главной разрешили погулять…

Прекрасна донна в гневе, безусловно -
Воистину Минерва во хмелю!
Будь юмор не настолько… скажем, ровным, -
Могли б дуэль закончить поморковно -
Да я извилин ровных не люблю))

Один вопрос (в котором я бессилен,
Все шестеренки разума дымят) -
Почто меня бобами накормили???
Скажу и я в неевропейском стиле:
Бобы, они ж для духа - чистый яд!)))


Азачем:

***
Она махать устала шпагой
(Наскучил злого духа пир)
И, вся обвешавшись бумагой,
Манила Призрака ... в сортир.
Устроить чтоб "развод верблюда",
Ему бобов подсунув в блюдо,
И без свидетелей в ночи
В сортире мрачном замочить.
Она соперника игриво
Оставить тщилась на бобах,
А тема ей в лицо - бабах!
Досталось бедной - в хвост и в гриву!..
Друзья! Когда вы "что-то" съели,
В сортир ходите ДО дуэли.

***
А что же Призрак? На ночь глядя
Оставив фехтовальный зал,
С намереньем засесть в засаде
Тихонько к Главной подползал.
И молвил: - Милая плутовка!
Не лучше ль с Вами нам морковку
Без промедления загрыть
И мирно поболтать за жысть?
- Оставьте, право, Ваши шутки!
Вы, что ли, самый умный тут?
Ну, вот и ешьте, что дают!
И стал он маяться, желудком.
Куды ж деваться от судьбы,
Когда в меню одни бобы?
*)



Акт четвертый: Монтер - и в Африке монтер
 


Донна Анна:

"Минерва во хмелю!"? Да вы мне льстите!
Попасть бы в демократии анклав,
Где был гуманен к музам сам Юпитер,
И от поэта мог простить правитель
Неробкое «Юпитер, ты не прав!»

Ваш аппетит для пишущих опасен –
А сколько нужно яда для сети
В боях с химерой! Даже Пупкин Вася
Смеялся долго: «Труд его напрасен –
Живей меня в Рунете не найти!»

Ах, Вася, вы не знаете бретёра
С извилиной в морковке. Присолить?
Стихи ему – как кабель для монтёра,
А Главная – арена для актёра…
Её мне, что ли, маслицем полить?


Призрак:

Предел настал… всё стерпит лишь бумага,
Бездушный лист экрана и Господь.
Молчите, донна… Вот, возьмите шпагу.
Смелей… я покажу, куда колоть.
Пусть в околосортирных эскападах
Средь воплей желчных с пеною у рта,
Плевков сарказма, вони «шоколада»
Хоть капля крови будет пролита…

Растет химер ехидных галерея,
Блестит политый маслом пьедестал…
Мой голод эстетически звереет,
А дух гастрономически устал.
Удавка, шпага, яд - мне всё гуманно,
Уже милее гробовой альков.
Прикончите!.. Я гибну, донна Анна,
В потоке бранном беспринципных слов...


Азачем:

***
Напившись пьяною, Минерва,
Пыталась выпасть, из окна,
Чем жутко всем мотала нервы,
И в том была вина вина.
Потом бродила на Парнасе,
Где ей попался Пупкин Вася.
Он был задира и бретер,
Хотя по должности - монтер.
Запал Минерве Вася в душу.
Она влюбилась в тот же час
В его кабЕльный хитрый глаз,
Но главное - в большие уши.
И с той минуты каждый день
Сует Васька, куды не лень.

***
А Призрак бледный и гуманный,
Стонал, как раненый нарвал.
Объевшись с горя каши манной,
Минерву к Васе ревновал.
У Васи в технике подковка,
И спрятана кой-где морковка.
А Призрак, будучи бестел,
В делах любовных пролетел.
- Порвите, Анна, жизни нити!
Чтоб мне не надо было впредь
На шашни с Васею глядеть.
Вот шпага - ею и проткните!..
Имеючи прикольный ник,
Он был отъявленный шутник.
*)



Акт пятый: И пять коротких мОРгновений...
 


Донна Анна:

Центр – Алексу: Где вы, там вечно драка.
Пора умнеть. Отставить и не сметь!
Я вами недоволен. Ru! @!
С таким трудом построенную сеть
Вы рушите, как враг, с остервененьем,
Летая с помелом(!) по головам
И не заметив, что стихотворенья
Агенты Центра посылают вам.
Я предложил проверить вас «на вшивость» -
Уж слишком эпатажны и остры.
В извилинах нигде не копошилось,
Что это НАШИ правила игры?
Какой вы, к черту, Призрак гуманизма –
Вы пугало поэтских мирных масс!
Бродил один тут призрак... коммунизма
По Марксу. Ну и где теперь тот Маркс?
Какие неедабельные шутки
Вы посылали через Кэт в эфир!
Всё. Резидентом будет Вася Пупкин.
А вам - в Моршанск! В Урюпинск!! На Памир!!!


Призрак:

Просился в гроб подальше от позора –
Послали… в ссылку, пугалом в Моршанск))
[из зала свист: «На мыло режиссера!»]
…А помереть красиво был ведь шанс!…
Какой пассаж! Сплошные ширли-мырли
[у зрителя аж челюсти свело]:
По головам наяривает штырлец,
А вместо шпаги – сеть да помело!
Какой кульбит ЛГ в одну минуту -
Был вроде Призрак, стал ; похоже, крот*))
И хто ж нам так сценарий-та попутал? ;)
[хохочет зал: «Суфлер, аднака, жжот!»]
Какой-то центр, шифровки, юстас-алекс…
Эфир не тратьте, мне - нашатыря…
Кэт… донна Анна… Вася… я теряюсь…
[с галерки шелест: «Мы его теря…»]

Неужто конь издох на переправе?
Опять сменились тон и гладкость фраз…
[по залу шепоток: «Игра БЕЗ правил…»]
Всё. Занавес, пожалуй. Кончен фарс.


Азачем:

***
В финале, выйдя из уборной
С придушенной радисткой Кэт,
На встречу с Анной Мартин Борман
Спешил кулисами в буфет,
Прощупать чтоб агенту "Юстас"
Размеры талии и бюста.
На это все накинув шаль,
Фрау Анна тоше поспешаль.
Заминка вышла тут, однако:
Хотела было срезать путь,
Через забор перемахнуть,
А там - огромная @!.. Ай!!!..
Вот так-то: слишком поспешишь -
Свиданья вместо выйдет шиш.

***
А Призрак, он же Вася Пупкин,
В коньяк засунувши кинжал,
[cвою моршанскую покупку]
В такси к театру подъезжал...
Гримерка, сцена – Где же Анна?
Агента нету - очень странно!
Гуляет где-то донны плоть.
Кого ж теперь ему колоть?
И вдруг в суфлерской видит тело,
Искусанное в прах и пух.
[от тела шел нечистый дух]
И как она туда слетела?
Пришьют статью – и в лагеря.
[по залу: - Мы ее теря...]
*)


ВЫНОС ТЕЛА

ЗАНАВЕС