Англия восемнадцатый день второй вариант

Это был поэтический вариант развития событий, а теперь  представлю прозаический  вариант.   Несмотря на то, что улеглись мы очень поздно, денёк был насыщенный.  Дорога, новый  город, длинная вечерняя прогулка.  Потом я долго сидела у компьютера, стараясь хотя бы  вкратце описать события.  Так как комната одна, спутники мои тоже никак не могли уснуть.  Поэтому угомонились очень поздно, но первые лучи солнца, которые проникли в наше окно, разбудили нас.  Попытались даже сфотографировать  розовые облака.
Итак,  надо собираться. Пребывание в Ливерпуле, необыкновенном городе,  заканчивается сегодня.  А мы хотели успеть  ещё очень   много. Во-первых, музей Битлз. Вчера он был уже закрыт. Жаль, что все подобные заведения у них закрываются очень рано. Вход в музей закрывается в 17:00. Поэтому вчера мы только успели найти его и выяснить часы работы.
Во-вторых, тур по городу на жёлтом уткомобиле. Вчера, когда гуляли по Элберт-доку, мы увидели это чудо. Это довольно большой автомобиль-автобус,  производящий впечатление  катера  на колёсах. Мы наблюдали, как он съезжал с набережной, видимо,  по сделанному специально  для него спуску, в воду.  При этом все пассажиры громко и радостно орали, а автомобиль сигналил, подавая гудок на вроде паровоза или корабля.  Вчера и на него мы опоздали.  Последний отъехал от места отправления в 18.00, он отправляется непосредственно  от входа в Элберт-док.  Мы  вчера купили билет на  12.15 на следующий  день.
И  ещё. Там же в доке проходит выставка картин Пабло Пикассо. Катя решила сделать мне приятное  и предложила сходить туда. 
И сегодня нам надо продолжить наш путь в Шотландию. В Ливерпуле мы остановились всего на одну ночь, наш пункт назначения Scotland, Aberfeldy, Moness  Country Club. Так что впереди ещё  280 миль.  К вечеру мы планируем быть на месте.
Итак, встали мы довольно рано, собрали вещи, вкусно позавтракали в ресторане отеля, сидя за светлым мраморным  круглым  столом на чёрных  стульях с очень высокими спинками, сужающимися   к верху.   В присутствии двух больших  сов, воронов, бабочек и собаки, которые расположились среди больших  цветов.  Вся стена представляла собой одно большое чёрно-белое панно.  Мы долго гадали с Катей, откуда там собака?
Итак, вещи собраны, покидаем этот уютный номер с  красивым видом на канал и корабли, которые швартуются прямо у нас под окнами.  Нам понравилось в этом отеле. Особенно мыло в ванной. Оно пахнет детством. Леденцами и газировкой.
Спустившись вниз, решили ещё раз посмотреть  на  произведение  Джона Аткинса.  Огромный железный  роботочеловек. Я сначала подумала, что он деревянный. Если только смотреть, а не прикасаться, то полное впечатление дерева. Но когда я положила на него руку, меня обжёг холод. Знаете, что холод обжигает?  Если встать под горячую, очень горячую воду, что тело почувствует в первый момент? Попробуйте, если раньше не обращали внимание.  Оно покроется мурашками и почувствует ледяной холод. А уж потом станет горячо.
Здесь рецепторы не ошиблись, от металла исходил ледяной холод. Сразу стало ясно, что это не дерево, хотя структура внешне и цвет и напоминают его. Это металл.  Джон Аткинс рассказывает, что  создавая Это, он ориентировался на человека. Отдалённо, очень отдалённо Это напоминает человека. Правда, вместо ног  у него два колеса. На месте живота пресс.  И только обладая недюжинным воображением  и опытом общения с роботами, можно принять его за человекоподобное существо.  Несмотря на довольно устрашающий вид,  злом от него не веет. Скорее, какой-то безысходностью.  Мне его почему то жаль.  Особенно его уродство бросается в глаза рядом с белым роялем и вазами, стоящими на нём.  Одна большая с розовой водой и стеклянным шаром наверху,  проросшим цветами.  Сначала я решила, что это розы. На фото они выглядят розами и только сегодня, присмотревшись, я увидела, что это  не розы.
Что ж,  Сент-Экзюпери тоже писал о цветке, а переводчики перевели его розой.  И теперь сложно представить, что речь Маленький принц вёл о каком-то другом цветке. Только роза-царица цветов. Иногда рассказчики или переводчики неточным переводом улучшают произведение, добавляя самое яркое и нужное.
К примеру, можете вы теперь представить Золушку в деревянных  башмаках?  А ведь именно в них она и была обута изначально. И только переводчик её  переобул в хрустальные туфельки. Говорят, случайно. Но я, как всегда, сомневаюсь.  В случайностях.
Итак. Я ещё раз сфотографировала роботочеловека   Джона Аткинса , и мы вышли  из отеля. Вчера погода была на загляденье. Солнышко, небо синее. Устав от прогулок в своих деревянных  башмаках, я топала по Ливерпулю босиком. И мне было тепло и уютно.  А сегодня…. Холодный порывистый ветер сбивал с ног.  Люди по улице передвигались перебежками, как-то сжавшись, чтобы занимать меньше места в пространстве, чтобы меньше контактировать с холодным ветром.
Через пять минут мы припарковали наш Мерседес на стоянке в  Элберт-доке. И отправились в  музей  Истории Битлз.  Нас ждала большая радость!   В этом музее присутствует электронный  экскурсовод.   Нам выдали наушники с русскоговорящим  гидом. И мы отправились в магическое путешествие по истории Битлз.
«Добро пожаловать в историю самой великой в истории группы – Битлз» - пишет в путеводителе по музею Джулия Бэйрд, младшая сестра Джона Леннона.
Вчера вечером мы уже погуляли по  Метью-стрит, увидели бар Cavern, где группа выступила 292 раза. 
А сегодня мы узнали все подробности их выступлений там, мало того сама улица воспроизведена в музее. 
Вся история группы, начиная с Quarrymen, прошла перед нами.  Инструменты ребят, их личные вещи, которые мы рассматривали, слушая интересные комментарии гида со вставками высказываний друзей и недругов группы.
Так мы узнали, какую важную роль в становлении группы сыграл Брайан Эпштейн.  Это он предложил им одеться в строгие костюмы, что стало визитной карточкой группы. Он же предложил низкий поклон  перед публикой.
В 1965 году состоялась  историческая встреча Битлз и Элвиса.  Вот как рассказывает о встрече очевидец, Джерри Шиллинг:
«Сначала все были слегка не в своей тарелке, никто не знал, что делать…
… Битлз просто глазели на Элвиса, и тогда он сказал:
«Ребята, если вы собираетесь сидеть здесь и смотреть на меня, то я пошёл спать» – эта шутка растопила лёд, все начали смеяться».
На обложке самого знаменитого альбома, которую оформлял  один из выдающихся художников Британии Питер Блейк, изображены Битлз в окружении узнаваемых людей.  Сначала Питер хотел окружить их поклонниками.
«…на конверте эта гастролирующая группа как будто только сошла со сцены. Здесь они собрались все вместе, а цветы перед группой  «Сержант Пеппер» воспроизводят декоративные цветочные часы, которые бывают, знаете в городских парках…. Их окружает толпа поклонников, сами Битлз…» - говорит Питер Блейк.
А потом Питер предложил ребятам составить списки тех, кого бы они хотели увидеть  рядом с собой.  Во вкладыше к диску есть список всех, кого Питер изобразил на обложке.  Эти люди не такие узнаваемые,  как на приходящих ассоциациях с картинами Рафаэля и Глазунова, но всё же некоторые  знакомые присутствуют. Это Льюис Керрол, Мерлин Монро, Боб Дилан, сами Битлз и они же в прежнем виде.
Целая экспозиция в музее отведена взаимоотношениям Битлз и Советского Союза.
Говорит Артемий Троицкий:
«Только через несколько лет они вдруг осознали, что Битлз положили начало новому масштабному движению в Советском Союзе. В этом движении участвовали не тысячи, и даже не сотни тысяч, - к нему принадлежали миллионы молодых людей, ставших, по выражению коммунистических журналистов, внутренними эмигрантами, которые физически оставались в Советском Союзе, но мысленно находились в другом месте».
Официальной датой распада Битлз считается 10 апреля 1970 года. В этот день Пол сделал заявление, что Битлз больше никогда не будут работать вместе.
Они написали более 200 песен, выпустили 22 сингла и 10 альбомов, а так же 4 фильма.   
Заканчивается экспозиция белой комнатой Джона Леннона.  Белый рояль и белые стены.  Эта комната воспроизводит знаменитую «Белую комнату» Джона Леннона и Йоко Оно в  Tittenhurst Park, где они жили,  и где был снят фильм «Imagine».
Со мной во время  просмотра экспозиции музея произошёл интересный случай.  Я немного подустала, приходилось долго стоять на одном месте, рассказ очень интересный, но довольно длинный. Поэтому, когда в одном из залов я увидела, стоящие у стены два стула, с удовольствием уселась на один из них. И стала слушать уже сидя. Соседний тут же занял высокий лысый мужчина, чем-то напомнившей мне Розенталя. Мы перемещались по залам с ним одновременно. И вот сижу, слушаю. Вдруг чувствую, как на проборе ближе ко лбу у меня начинают шевелиться волосы.  Поправляю их, думая, что когда садилась, видимо,  зацепилась за что-то. Но шевеление не прекращается. Тогда я рукой ощупываю волосы в этом месте и… подношу к глазам маленького зелёного жучка.
Представляете?  Это мне то, верящей во всевозможные чудеса. Я тут же решила, что это  Битлз таким образом выразили мне своё внимание, поприветствовали меня.
Жучок с руки упал куда-то и найти его, чтобы показать спутникам, я не смогла.  Да и ладно. Пусть бежит по своим делам.
Рассказ закончился, можно было ещё долго рассматривать экспозицию, но подошло время экскурсии на жёлтой дакмарине.
Мы отправились к месту посадки. Необыкновенно весёлый экскурсовод предложил нам занять свои места.
Первыми загрузились мужчина и мальчик-инвалид, совершенно не координирующий свои движения. Мне нравится их отношение к инвалидам. У нас такого спрятали бы в доме и не выпускали. А тут вот путешествуют, и даже на лодку везут. А он радуется, бурно выражает свой восторг.  И окружающие спокойно на это реагируют. Совершенно спокойно. Нет ни глаз с жалостью внутри или отведённых в сторону, нет глаз, наполненных возмущением: и чего притащились сюда? Совершенно спокойное отношение.
Когда по ходу экскурсии этот  инвалид от радости тянул свои скрюченные руки к экскурсоводу, тот взял и радостно хлопнул ему сначала одну руку, а потом другую. Так приветствуют друг друга друзья, когда что-то вышло особенно удачно. Мальчик захрипел от восторга.
После того, как мы уселись в желтом супермобиле, пришлось задраить все окна. Ветер дул очень сильный. И мы поехали по городу. Машина очень высокая, видно хорошо. Жаль, что рассказ на английском, я не успевала понимать. Но город потрясающий. Одно здание интереснее другого. 
Одно здание серебристого цвета похоже на большого металлического жука или инопланетный корабль,  второе просто, как ракета. Кафедральный собор – громадиной навис над городом.  Объехав  весь город, мы вернулись к Элберт-доку. Тут экскурсовод втащил внутрь трап и предложил нам покричать.  А мобиль, включив гудок, ринулся с горы набережной в воду.  Это было весело. Вся набережная наблюдала за тем, как машина съезжает в воду и затем плывёт. Чувствуешь себя Джеймсом  Бондом.
Юноша играл спектакль.  Выхватив откуда-то снизу резиновую рыбу, он так трепыхал ею, что дети, будь они на борту, точно поверили бы, что она заскочила в лодку при погружении.
А потом для того, чтобы мы полностью прочувствовали  необычность превращения, побрызгал на сидящих в автобусе из водяного пистолета.
Сделав кружок по каналу, мы вернулись  в  док, и, дружно исполняя Yellow Submarine, выехали из воды на набережную.  Совершенно счастливые мы покинули жёлтую субмарину.
А вот выставка Пикассо чуть не испортила нам настроение.  Я ходила и рассматривала   картины и рисунки  Пикассо. И внутри у меня было ощущение  грубой мерзкой насмешки.  Я не критик, я дилетант. И высказываю своё личное частное мнение. 
Когда мы встретились в одном из залов с Катей, я увидела её лицо и поняла, что её мнение совпадает с моим. «Как тебе?»- спросила я.  Катя сделала страшное лицо.
- По-моему это ужасно, - довольно громко сказала я.
Если бы кто-то  нарисовал подобное и попытался выставить, его могли засмеять. Но это же Пикассо.
- Сначала надо было нарисовать голубя, – сказал присоединившийся к нам Серёжа. И отвёл нас в зал, где висит репродукция Последнего дня Помпеи, а рядом  Завтрак на траве Моне. А рядом  те же сюжеты в исполнении Пикассо. Помпея напоминает Гернику, а на траве вместо красивой женщины нечто квадратично ужасное.
Карикатуры бывают разные,  бывают добрые и весёлые, когда тот, на кого нарисовали карикатуру, с удовольствием смеётся вместе с остальными. А бывают злые, когда карикатуры обижают и делают больно, даже людям с хорошо развитым чувством юмора.
Вспомнился мне спор с одной из сотрудников Литературного клуба о Сальвадоре Дали. Она высказала мнение, что Дали воспевает деструкцию, то есть разрушение.
«Что это за слоны на длинных тонких ногах? И часы, которые текут? Это деструкция мира»   - сказала она.
Я спорила с ней.  Ни для кого не секрет, что Сальвадор Дали – один из моих любимых художников.
Он не разрушает мир. Он его весело преобразует. Его карикатуры весёлые. Слоны на длинных ногах не злые,  они хрупкие и  не могут топать. А текущие часы подчёркивают быстротечность времени.  На картинах Сальвадора Дали нет зла.  Даже тигры летящие над спящей Галой на картине «Полёт пчелы во время полуденного сна» (так, кажется,  она называется) не пугают.  НЕ вызывают отвращения.  Картины  Дали красивы.
А творения Пикассо не гармоничны. Не красивы. У них негативная  энергетика. Они не вызывают улыбки.  Это действительно деструкция мира.  Я не понимаю, чем восхищаются, глядя на эти картины.  За что платят бешеные деньги. Не понимаю.
Девочка на шаре – это красиво. А Завтрак на траве ужасно.
Негодуя, мы ушли с выставки.
В подарок к билетам в музей Битлз нам дали билеты на 4D  фильм.  The Fab 4D.  Мы отправились на него.  Пришлось дойти почти до здания с двумя птицами на башнях. Это как раз те птицы в честь которых и назван город. Это символ  Ливерпуля. Длинноногая птица. Вернее две, стоящие на соседних башнях и смотрящие в разные стороны. Одна на город, другая на канал.
А перед зданием всадник на коне. Памятник  Эдварду Седьмому.  Не забыть бы,  выяснить, чем он знаменит. Пока с интернетом проблемы, сделать это невозможно. Меня же памятник привлёк по личной причине.
Я читаю Франсуазу Саган. Смятую постель.  Главные действующие лица Беатрис и Эдвар. Мой ник в  инете  Biatris7.  Мне нравится находить такие соответствия  в разных ситуациях и придумывать мостики между ними.
Посмотрели  мультик. Опять мыльные пузыри, раскачивающееся кресло, вода в лицо. Добавился запах клубники. 
Кстати, клубника в Англии вкуснейшая. Едим каждый день с молоком. Обожаю это кушанье.
А на стене отеля рядом с роботочеловеком висела большая картина абстракция – клубника.  Фильмы с запахом уже появились, думаю, что скоро появятся и картины с запахом. Запах клубники очень бы украсил эту картину,  да и холл гостиницы в целом.
Там же где мы смотрели мультик, нам выдали анкету предложив выбрать символ нашего мира из нескольких предложенных.   Это были: голубь, радуга,  что-то по-арабски,  значок из пальцев, значок Peace, ветка зелёная, земной шар и ещё что-то.
Мы единодушно выбрали радугу, а не голубя, который просился на это место в первую очередь. Но учитывая впечатления от выставки, мы его не выбрали. И потом… не такая уж замечательная птица – голубь. Есть много птиц значительно лучших. И более красивых и более полезных. Хотя говорить о полезной красоте смешно.  Самое красивое обычно бесполезно. В житейском смысле, но оно радует глаз.  В этом и состоит польза.
А радуга – это красиво, это радостно. Это сказочно. Мост, по которому нельзя пройти. Мост необычайной красоты. Радуга- это единение всех семи основных цветов.
Каждый охотник желает знать, где сидит фазан.
Что ж, пора прощаться с Ливерпулем.  Зашли в Старбакс, взяли латте в дорогу. Насыпали на него кучу шоколада и корицы и отправились в путь.
Нас ждёт Шотландия.  Страна котов. Так мы решили трактовать название страны.  Scotland- Долина котов ( S Cot Land).  Я уж и раньше замечала, что многие названия переводятся на русский, как то странно. Генуя – это Женова, Неаполь – это  Наполи. Говорят, что есть такая шутка, английские слова  читаются совсем не как пишутся. Пишется Ливерпуль, а читается Манчестер. В Манчестере мы будем на обратном пути в Лондон, посмотрим, похож ли он на Ливерпуль.  Переводя на русский Scotland, две первые буквы заменили на ш и получилась Шотландия.  А если одну из букв оставить, а одну убрать, получится  Cotland, Котландия.   Звучание Шотландии привычнее, а Котландии веселее.
И вот мы опять летим по шоссе. Пейзаж за окном довольно быстро сменяется на холмистый. Мы немного спорим о том, холмы это или горы?  Для холмов слишком большие, а для гор слишком маленькие. Пусть будут большие холмы. И тут в голове всплывает воспоминание о том, как я шла по холмам к морю.
Нет, я говорю не о стихотворении мною написанном, в котором утверждаю, что мы непременно дойдём до моря. А о реальной жизни.
Это было давно в студенческие годы.  Мы были очень дружны тогда с физтехом.    Вспоминается мне лето и море. Я и двое молодых людей, студентов физтеха,  живём в домике на берегу моря.  Целый день валяемся на солнышке и читаем. А вечером сидим на террасе,  пьём белое вино и философствуем.  Макс и Богдан – очень умные, начитанные мальчики. Они  развивают свою теорию мироустройства. Мы обсуждаем, спорим. В общем,  очень хорошо проводим время.
Моя подруга, Татьяна, отдыхает  где-то недалеко от нас.  И вот в один из вечеров мы решаем отправиться в экспедицию, на поиски Татьяны.   Берём  лёгкого белого сухого  вина с собой, не придёшь же в гости с пустыми руками, и отправляемся. Идём вдоль дороги пешком.  Но скоро приходит мысль остановить попутку. Мальчики прячутся в придорожных кустах, а я,  высокая блондинка, да ещё и на 15-сантиметровой платформе у розовых босоножек, в обтягивающих джинсах и прозрачной розовой кофточке,  поднимаю руку,  давая понять, что  путешествую автостопом. Первая же машина останавливается, и водитель предлагает меня отвезти бесплатно хоть на край света.  Я соглашаюсь и зову друзей. Лицо водителя не может скрыть разочарование, когда он видит выходящих из кустов двух красивых юношей.
Но вся проблема в том, что мы не знаем точно, где живёт наша подруга. Поэтому  проехав несколько километров, мы выходим и начинаем решать, что же делать? Макс предлагает нам посидеть тут, а он походит по берегу и поищет пансионат. Мы соглашаемся.
Но скоро нам надоедает сидеть и ждать, рядом чувствуется дыхание моря. К нему мы и решаем отправиться. И начинается долгий путь по холмам. Стемнело.  Мы без дороги поднимаемся на один холм в надежде, что за ним откроется море, но… видны только холмы. Тогда мы поднимаемся на следующий и следующий. 15 см каблука не добавляет мне устойчивости, но мы упорно идём к морю. Идём не один час. Хочется пить. Жарко.
Мы попиваем вино из бутылки, которую открыли, когда жажда стала нестерпимой.  Наконец, после очередного холма, когда вместо моря мы видим железную дорогу, нас охватывает отчаяние, и мы обессилено ложимся около дороги.  Решив, что ночь придётся провести здесь.  Мимо пролетает поезд, люди едут на курорт или с курорта, поди разбери в какую сторону они едут. Наверное,  смотрят в окна и удивляются, что это двое лежат около дороги?
Но заснуть нам не пришлось. Скоро вдалеке раздался голос Макса. Мы вскочили и буквально бегом бросились на этот голос.  Одолев расстояние за считанные минуты,  оказалось, мы ходили кругами.  Макс нашёл пансионат, нашёл Татьяну и вернулся за нами на машине.
Мы забрались в неё и быстро доехали до моря. Вот только нагоняй получили от Макса за выпитое вино. В гости мы пришли всё-таки с пустыми руками.
Вот такие воспоминания бродят в моей голове, когда я рассматриваю  красивейший пейзаж за окном.  Холмы, а на них белые точки овечек, пасущихся на травке. Лепота!
Дорога становится всё более горной и извилистой. Последние 50 миль едем просто по горам.  И вот наш клуб, где нас давно уже ждут. Сегодня день заезда. Прибыли мы на место около восьми вечера, как и говорила нам тётенька навигатор.
Нам выдали  ключи от домика,  и мы окунулись в очередную сказку.  На небольшой долине между зелёными горами лежит маленький городок,  Aberfeldy.  И наш клуб Moness Country Club.
Клуб представляет собой  деревеньку, состоящую из небольших домиков. Похожих на белые мазанки с крышей из дранки. Они раскиданы на ярко зелёном газоне с белыми шариками цветочков кашки-клевера.  Домики сгруппированы в небольшие улочки с белыми фонариками и площадками для машин перед каждым домиком.
Наш домик называется Lismore. Мы тут же придумываем Лис и море. Лис дошёл  до моря! Что ж море бывает разное. Бывает настоящее море. Нет,  все моря настоящие, только разные. Но бывает море – это просто море. А бывает море чувств, море блаженства и так далее.  Горы– это море красоты.  И хотя здесь нет волн, но летают чайки. И хотя здесь не слышно дыхания моря, но здесь невероятно красиво и спокойно.
Однажды мой приятель, Макс Золотухин, художник и шаман,  нарисовал для меня картину. Которая называется Дом моей (имеется в виду моей, а не Макса) души. На ней похожий белый домик. Но это еще не дом души. Это очередной круг по холмам. Вот и дорожка, что ведёт к нему называется  Враки вей. То есть дорога в раки. Дорога раков. А раки, как известно, пятятся назад, и нам придётся возвращаться назад. Здесь мы всего на неделю.
В нашем домике две комнаты, просторные и светлые,  кухня, большая ванна и прихожая.  Большое окно дверь на патио  раздвигает границы комнаты и впускает в неё красоту  свежей зелени и голубого неба. Стены, двери, шкафы и столы белого цвета. Ковролин на полу – мой любимый приглушённо зелёный. В гостиной два больших дивана баклажанового  цвета, шкаф с красивой посудой, телевизор и музыкальный центр, из которого теперь постоянно звучат голоса Битлз.
Вот интересно, начали мы наше путешествие в сопровождении рок-н-ролла,  бриолина, Элвиса  и   событиями 50 годов. И  перед отъездом в Шотландию,  мы опять окунулись в  рок-н-ролл.
По газону бродит селезень в сопровождении свиты, состоящей из нескольких уток.  Летают чайки и вороны. Просто райское местечко.
Деревня, но без луковых и картофельных грядок.
Опять приходят в голову воспоминания.  Я живу на улице Доватора, в двух минутах от метро Спортивная.  Большое окно с балконом на втором этаже прямо над овощным магазином в угловом доме – это моя кухня.
Мой отец работает на Курском вокзале. Я иногда езжу к нему на работу повидаться и стрельнуть денег. И вот помню ощущение единения с городом. Когда съездить на Курскую для меня было тоже самое, что перейти из комнаты в кухню.  Я не переставала  быть дома, даже когда ехала эти несколько минут в метро и шла по наполненному людьми вокзалу. Я ощущала полную защищённость и уверенность в том, что я дома.
Сейчас это единение я чувствую по отношению ко всему миру.  Мне не страшно  ехать по незнакомой местности, я не боюсь даже, если меня застанет ночь в пути. Я дома. Это мой мир, и я люблю его. А он любит меня и не допустит, чтобы со мной случилось что-то плохое.
Я желаю всем живущим на Земле ощущать такое единение с миром, какое чувствую и  переживаю я.

Scotland,
Aberfeldy, 
 Moness  Country Club,
Lismore, 74.