Моя роль

Царил седой дым табака,
И колокольчиков раздался звон.
Когда толкнув дверь от плеча,
Зашёл я в нищенский притон.
Десятки глаз стремились оценить меня,
Сверли взглядом, друг с другом обсуждая.
Для чужака здесь жизнь не стоила гроша,
Во мне его и постояльцы признавали.
Пришлось сегодня стать героем дня,
Но как-то странно для такой картины.
В забытом богом месте зря,
Раздались звуки пианино.
Все разом повернули головы,
Я не явился исключением.
Мой взгляд был брошен и прикован,
Та музыка сопровождалась пением.
Прекрасный стан, изящество, манеры,
Весёлый нрав и красота.
Любви, придерживаясь веры,
Весь мир, как будто создан для тебя.
Нет надобности, о чувствах говорить,
О них писать мы можем бесконечно.
Но кто бы мог подумать сотворить,
Ведь счастье, как и всё – не вечно.
Могучая вмешалась сила,
Влюблённым свойственна она.
Свой нежный взор не отстранила,
И вот в моей руке твоя рука.
Гул криков недовольства нарастал,
Желали продолжение концерта.
Улёгся бунт, едва покинул зал,
Стою на улице, вдали от света.
Уродливы по сути, от природы,
«Слегка» пьяненные спиртным.
Их не касалось время и заботы,
Для них мне приходилось быть чужим.
Со временем народ притона разошёлся,
Вот вышла ты, и не спеша,
Я тихо следом за тобою плёлся,
Нагнал. Взяв за руку меня,
Ты обернулась осторожно.
Незваных путников коснулся свет от фонаря,
Преследовали нас? Вполне возможно…
Защитника роль становилась близка.
«Похоже, сейчас здесь будет жарковато,
Тебя прошу побыть в тени.
Троим и то тут тесновато,
А ты любимая беги…»
На редкость круто развернувшись,
Немало удивив и самого себя.
Они, от неожиданности очнувшись,
Стояли словно два столба.
Успех манёвра обеспечен,
Удар с размаху в грудь бродяги.
Кровь хлынула в лицо, теперь повешен,
У ног моих - один. В отряде,
Второй с ножом, в лице – убийца,
Как дёшева, бывает, стоит жизнь.
Желая поскорей со мной проститься,
Задел холодной сталью кисть.
Упав от слабости коленом,
И телом липким от крови.
Шептал слова, шатаясь креном,
Беги любимая, беги…