Полисапиенс... О чём это я?

Сегодня были на Щукинском Обрыве Живописной... Это почти рядом с нашим Домом. Надо только пройти коридор Тополиной Аллеи, перейти дорогу и ты - на Высоком Крутом Песчаном Берегу Москва-реки... Справа, за мостом высятся дон-строевские ресурсо-скрёбы... Спасибо всем и всему, что не весь берег ещё принадлежит этой заповедной территории вечного праздника не города и древни...

В прошлом году борьба с пухолиным осеменением заставила местные власти кастрировать Тополя Нашей Аллеи, опилив их цветоноснные ветки. Сейчас тополиные евнухи-кастраты смотрятся удивительно красиво и непривычно. Какая-то совершенно новая природная эстетика жажды жизни. С молитвенно взметнувшимися вверх обрубками своих тел, из спящих стволовых почек-клеток выстрелила мощная молодая зелень с новыми гигантскими яркими листьями... Невольно задумаешься, какой всё-таки у Природы замечательный вкус! Всегда всё в духе времени, всегда всё Ей к лицу!

Пришли, уютно расположились. Постелили на тёплый песок широкое махровое полотенце и легли лицом к небу, наполненному бирюзовой радостью стрижей и ласточек. Я и не заметил, как провалился в сон, где всё и началось...

Центральная площадь незнакомого города. Лобное место. Эшафот. Палач с топором в руках. Голова жертвы уже на плахе. Заканчивается чтение караоке-приговора. Взмах топора, свист воздуха и характерный звук падающей головы... Тишина. Наконец, вздох облегчения всех присутствующих повисает над площадью...
Я, весь съёжившись, замер, глядя куда-то вниз, себе под ноги. Так я стоял какое-то время в ужасе, не шелохнувшись.

Очнулся, когда люди стали расходиться и увлекать меня своим потоком. Я поднял голову и увидел то, что потрясло меня ещё больше. У большинства присутствующих отсутствовала голова. Вместо неё всё их тело было облеплено пёстрым многоголовьем. Головы как бы росли из своих спящих стволовых почек-клеток так же, как если бы это были кастрированные тополя нашей Аллеи.
-Ага,полисапиенс! У каждой головы своя жизнь.Все они, общаясь между собой, о чём-то спорили,соглашались... Чувствовалось, что каждая голова не только говорила своё, но и мыслила самостоятельно,и , возможно, принадлежа своей партии...

Вспомнилось,
- Одна голова хорошо, а две,...а много-много и все разные? ,
Нет, не знаю...
Я машинально ощупал себя. Голова на месте, никто ей не мешает...
- Я в себе самом и она тоже.
Когда успокоился, вдруг увидел, как все головы окружающих меня полисапиенсов, стали меня с интересом рассматривать, уставившись на мою единственную голову. Поначалу меня, укороченного и так природой, принимали за свеже-укороченного, т.е. прошедшего надлежащую процедуру справедливого приговора...Там такие приговоры все были справедливыми, т.к. были всеми одобренными,вероятно по их конституции.
Начинался страшный шум. Это головы, которые росли сзади обступивших меня людей, стали шуметь в борьбе за свои права равного участия в происходящем осуждении отсутствия моей справедливой укороченности...
Шум продолжал собирать народ, всё усиливаясь, и вдруг - полная тишина. Все замерли, как по команде. Тут я заметил, как над толпой показалась сначала знакомая голова, а затем и топор палача.
Меня стал охватывать такой ужас, что я проснулся...

Всё было так, как и должно...
- Да... Я задумался...о своём, машинально поглаживая себя по голове, как бы ощупывая.
- Как же у них там всё совершенно. Полисапиенс всегда согласен на всё, что ему предложат сверху,извне, ибо сам со своим многоголосым поголовьем никогда не сможет договориться, а раз так, то необходимо всегда вводить внешнее, для него, управление и ему подчиниться.
О чём, это я...
Солнце начинало быстро садиться. Пора собираться с вещами...