Сказки Матушки Любви

*   *   *   *   *   *   *

Если биографом я заставлю себя быть у Матушки Любви (не Гусыни),
то, вероятно, закончу на безжизненной ноте,
поскольку очевидна была всегда (и поныне),
ее принадлежность к человеческой плоти.

Если волны вечно шумят, то у Матушки Любви галдящие ребятишки,
которых, надо кормить, встав ни свет ни заря,
чад на кухне проветрить, поправить делишки..
что б на дыме одном варить без огня.

Она обращается ко всем через Всевышнего, ловит «свежую» рыбку,
готова сплетничать, но вот что обидно,
глаза прозорливые (словно вдевает нитку),
а о чем она думает совершенно не видно.

Это знак, если на закате она выкапывает у забора корни хрена.
у неё есть отличный рецепт, и весь день
незримо будет готовить пельмени
она из рода людей, не замечающих перемен.

От старости или может быть лени она совершенно лишена терпенья,
но по ней не скажешь что ей не в тепёж,
слова расставляет в лучшем порядке, и по её мненью
было бы лучше заменить слово ложь на нож.

Но бывает и ей приходится грустно и она уходит к себе в гости,
сначала роняет слезы (становится пусто как в кассе),
потом пропадает к сладкому страсть (сметает кости),
и ревность последней уйдет восвояси.

А утром Матушка Любовь снова свежа, изображая весёлость,
резва забывши, как плохо ей было среди гостей
стирает так, что дырявый тазик не пропускает воду,
и снова всё прекрасное приписывают ей.