Вполне реалистическая, пока гипотетическая история

                07.07.2010



Не знаю, случайно, иль волею судеб,
Перстом провиденья ли, просто перстом,
Забыта, подброшена ихней разведкой(?), -
Одна моя книга попала в тот дом,
Где жили весьма интересные люди:
Вожди всех народов, великий поэт,
(который, пытаясь поймать свою сущность,
не мог выбрать способ покинуть наш свет,
он шибко страдал и метался серьёзно,
по средам и пятницам – дуло к виску,
суббота – дуэль, понедельник – верёвка,
четверг – день визитов – он топит тоску);
Конечно, полярник и Джек Потрошитель,
И вражий шпион, что застрял в проводах,
А женщины – как-то скромнее и тише –
Одна Маргарита и та вся в бинтах.

В том доме так редко бывает возможность
Трудиться умом, щекотать интеллект,
А тут – моя книжка,- лучом в темном царстве,
Среди пожелтевших советских газет.

Шептались, шифруясь, страницы листая,
Пароль заучили,(а вдруг отберут?!),
И после отбоя всем миром решили,
Что, видимо, в скорости, ждать меня тут…
Пришло всё в движенье, готовили встречу,
Пытались просить у технички вина,
Один говорил: «Мол, у ней наш диагноз,
Ей надо постелю постлать у окна!»
Участвовал всяк ему данным талантом,
Поэзию нашу всем сердцем любя;
Иван (академик) – назначил леченье,
Вопросы с техничкой взял Джек на себя.
Делили таблетки, как пайку в блокаду, -
Встречать хлебом-солью известнейших лиц, -
Традиция наша…
                Ссыпали Маргоше,
(её тапки до-фени, пока снимут гипс).
Вещал Нострадамус: «Я знаю, я вижу!..»
Поэт исцелился и учит кадриль,
Один из вождей взять решил меня в жёны,
И мне – уваженье, и так, (вдруг, Сибирь?..)
Шпион беспрестанно стучал в батарею:
(что, если собьюсь, не запомнив маршрут?);
Короче, по-русски, с открытой душою,
Не всех, (нас, поэтов,) – так любят и ждут!

Ребята, спокойно, я – ваша на веки,
Пусть вождь у окошка, - я рядышком с ним.
Родные по духу, серьёзные люди,
Уважили крепко вниманьем своим.