Горько над могилою, плачет мать одна

Капиталы, звания, на чужой войне,
Довелось участвовать в той войне и мне.
Ночью на задание, утром снова в бой,
Не припомню что-то, я приказ отбой.

С каждым днём всё реже, пацанов ряды.
Цинковые ящики - вестники беды.
Кто разорван в клочья, кто без рук, без ног.
Кто пропал бесследно, выйдя за порог.
 
Важных генералов, видел пруд пруди,
Из-за их бездарности, гибель впереди.
По приказу в пекло, так заведено.
Мы для них не люди и уже давно.

Там за нас решали, жить, иль умереть,
Там за час обстрела, можно постареть.
И врагов не видно, там они вокруг,
Мирно улыбаясь, говорят, что друг.

А когда стемнеет, солнце сгинет прочь,
Те, кто клялся в дружбе, те выходят в ночь.
Чтобы под покровом, мрака, темноты
Минировать дороги, подрывать мосты.

Расставлять растяжки, убивать солдат,
Отрезать им головы, сея смерть и ад.
Дети тоже воины, коим десять лет,
Все клянутся в дружбе, лишь забрезжит свет.

Срочник под присягой-молодой юнец.
Месяц и матёрый, стреляный боец.
Если месяц прожил, значит будет жить.
Значит будет дембель, сможет дослужить.

Нет в краю посевов, только наркота,
Скалы да ущелья, голод, нищета.
Только наркобизнес, да ещё война,
Трафики, оружие, странная страна.

Что же защищали брат, мы скажи с тобой?
Тысячами гибли в стороне чужой.
Черные тюльпаны, что везли домой?
В цинковых контейнерах, под вертушек вой.

Дорогой ценою та война была.
Море крови, горя та война дала.
Капиталы, звания, звёзды, ордена.
Горько над могилою, плачет мать… одна.