Белое о белом

Снегом тают сновиденья -
это плачет непогода;
город все свои мечтанья
разбросал рябиной в ветви.
Лес застывший тихо шепчет
о загадочных туманах,
что приносят воды юга –
мощного Гольфстрима реки.

* * *

Я один средь мёрзлых веток,
средь оттаявшей природы
грею сердце лунным светом
в ночь писанья Калевалы.
Тишина. Проходит вечность.
Робким зайцем прошуршали
между елей чьи-то страхи,      
полуночные виденья.
Чёрной птицей упорхнула,
к небу звёздному на крыльях
мать начала – Тьма ночная,
и, сливаясь там с лучами,
с лунными путями света,
новый день зажгла звездою,
той, что путника спасает,
на неведомых тропинках,
на заснеженных равнинах,
в царстве мрачной Сариолы.


* * *

Засияло ярко Солнце, – 
и прищурилась природа,            
птахи весело щебечут
на ветвях прохладным утром.
Лес свободен от тумана;       
между мёрзлых веток воздух
чист, как воды в старом фьорде,
отражающем всё небо.
Город в явь направил очи,
в чистом снеге утонули,
выпавшем вчера под вечер,
улицы, леса, дороги...

* * *

Я один бреду из странствий,
из ночных походов страшных,
что когда-то повторятся
под холодным звёздным небом.
Но со мной её улыбка,
сердце мы с ней разделили
на двоих, по половинке.
Остальное ж светит в небе.
Часть её - большое Солнце,
а моя часть – хладный Месяц.
Я в руке лелею душу             
дочки северной природы,
согреваю от метелей
на двоих большое сердце...
Но она в мечтах живёт лишь,
в чистых детских сновиденьях,
я ж по-прежнему скитаюсь
одинокий, в царстве белом.
Но не страшно мне в дороге –
я ищу её в туманах,
на заснеженных просторах
в царстве тёмной Сариолы...
Так прощайте на столетья,
засыпайте под метели,
а под утро, просыпаясь,
ждите нас, как ждёте СНЕГ...