Монолог Иуды

       

Я не срезал тебя в Гефсиманском саду
Где ты розой росла небесам на беду.
Твои ногти острее, чем терний шипы
Было страшно пойти против божьей судьбы.
Потому я тобой не украсил букет.
Ну, а ты не сказала  ни «Да» мне, ни «Нет».
Каюсь, что малодушие я проявил.
Не сорвал, не сломал, в кулаке не сдавил.
Что мятежную  плоть  не колол  и не рвал...
Ах, зачем я себя не убил наповал!

Есть для Бога единственный в мире цветок,
Я нарушить заветы Иисуса не мог.
Потому что была ты у Бога в чести.
Потому что Отец хотел Сына спасти.

Твои ногти остры как кинжальная грань.
В Гефсиманском саду расцветала герань.
Я легко её нежные ветки сорвал
Я букет своих чувств тем ветвям даровал.
Но Иисус всё равно, как солдат на посту,
Присягнул не цветку, а святому кресту,
Что топорно был срублен, в кресте шиповат.
Прокуратору толпы кричали: виват!
Остриями копейщики тыкали в грудь.
Но хотелось Христу лишь  на Розу взглянуть.
Распустила по стеблю  блудница шипы;
Кровожадно жесток эталон красоты.

Злые тернии рвали нежнейшую плоть.
Продолжали копейщики тело колоть.
Но никто не услышал из уст его стон.
Бог влюблённо смотрел на кровавый бутон.