Юность

Ракетку, вздохнув, положила на стол:
В пинг-понг продолжить не захотела
Игру – потому что я в счёте вёл.
Обиделась чисто по-женски. «Элла!
Давай в поддавки». Но она уже там,
На побережье, свой синий лифчик
Снимает и – между окурков, спичек –
Ступает с открытою грудью в море,
Его рассыпающимся волнам
Доверив досуг свой.
Я к дяде Боре
Спешу за советом. А он пьёт водку
В беседке. И долго в бутыль бубнит,
Небритый, нечёсаный, в неолит
Меня призывая; почти колодку
На ногу мою нацепил. «Эх, дядя…
Отстань! – возмущаюсь. – И без тебя
Нескладно». И к Элле бегу. С ней Надя
Купается голая, теребя
Блестящую ленточку. Парусами
Горит горизонт. И по шею в муть
Я робко вхожу, чтоб впитать руками,
Впервые нащупать грудь…



***
то не любовь что прежде приходила
но жажда обладания запал
меня влекла сжигающая сила
я к этой силе телом припадал

и всё же я почувствовал  что вскоре
сухую страсть как трупик муравьи
облепит властелиновое море
воистину пронзительной любви

в тот миг картина мира прояснится
и станет элементом антител
пришла любовь
возникла словно птица
когда одной лишь близости хотел