Дом на Ордынке

       Как же мне не знать и не любить Москвы?               
       В ней рождён декабрьским утром – в 35-ом.
       Я Замоскворечья тайный смысл раскрыл.
       Где проект судьбы моей был жрицей  спрятан.
               Жрецов и жриц  неведомая мощь
               Издревле фараонов власть питала.
               А здесь, в Москве решила мне помочь,
               прожить без  блата  и  без капитала.
       Каждый сон мой – о детстве.Наш угол двухкомнатный.
       Коридор на тринадцать семей инженеровых.
       Туалет вечно "занят",а в кухоньке скромненькой
       битвы с боем посуды – не для слабонервных.
               ---------------------------------
               Быт сломала война...Сколько ждало нас бед ещё!
               Вой сирен и бомбёжки, и бегство в убежища!
       Как сейчас помню:дом против почты шарахнуло...
       Свист фугасных – всё  злее,бомбёжки – плачевнее.
       Наш отец не польстился на «бронь» – был с характером:
       хоть геолог Госплана,– пошел в ополчение.
               Малый порт на Москва-реке– беженцев месиво,
               Где же мама, сестренка? В - детсад до Солотчи!
               Мы проплыли пол-ночи,скрываясь от «мессера».
               Нас спасли, но был бомбой баркас истолочен.
       А в Поволжье стояла жара,усугубившая
       всю свирепость болезней, и вшей,что нас грызли.
       Так к предгорьям Тянь-Шаня с разбойного Куйбышева
       погнала нас стихия скитаний - к Киргизии.
                ****
              Тяжело возвращаться,два года промаявшись.
              Фронт катился на запад - июль 43-его.
              Весь трагизм перелома исчерпан в романах лишь,
              а в реальности память не даст нам стереть его.
       Прибыл с фронта отец.Гимнастерку снял выцветшую.
       Минометчик, сапер и при штабе - связной.
       Знак "Гвардейский",медаль "За отвагу", и высшим он
       удостоен был орденом – "Красной Звездой".
              Как его обнимал я,войною просоленного!
              Как гордился он мной и сестренкою – выросшими.
              А в рассказах был скуп: "Ничего, мол,особенного".
              Я не верил, годами ждал истины выспрошенной.
       Мир глядел на  Победу глазищами вытаращенными.
       Нам мерещилось счастье – сверх меры, с достатками.
              С Москворецкого моста салют бил трассирующими,
              в небе Вождь плыл на флагах – под аэростатами.
       В знак развязки – трофеи для выставки стаскивали.
       Был в Парк Горького Вермахта сдан реквизит.
       Одурев от рядов амуниций со свастиками,
       мы московским дворам наносили визит.
                ---------------------------------
       Родными переулками я наслаждался вдоволь:
       Казачим,Кадашевским – с баней за углом,
       Пойдешь к Пыжевскому, за углом,пооодаль –
       церковный дворик, и  за ним  – наш дом.
              Наш дом на Ордынке...Подъезд ризолитовый.
              О, сколько здесь горя и слез было выпито!
              Из двери парадной от склок коммуналковых
              бежал я к друзьям,к Клементовскому на угол.
       С обидчиков прошлого стоит ли взыскивать?
       Нас  плесень сквозь  крышу  не душит протечками...
       Но  липы  стоят  еще... Старые липы-то,
       вы помните мальчика неказистого,
       бегущего в школу с потёртым портфельчиком?
              Свет Николы в Пыжах – с колокольней и луковицами
              вдоль Скорбященской церкви,что в створе с Курантами
              звал мальчишек с девчонками в улицах слюбливаться,
              разобщенных по школам – бурлящими кратерами.
       Был разгул "огольцов" – забияк разозленных
       в школах мальчиков,в год  этот - п я т и д е с я т ы й.
       Было нечего есть,но хватало силенок –
       биться  в "стычках" в уборных до крови и ссадин.
              Хоть учение врозь было нам уготовано,
              все же к женскому полу в нас вбили почтение.
              Нереальной девчонке,в мечтах скомпонованной,
              Я писал на уроках в стихах сочинения.
       О, романтика школьных балов! Их безжалостность
       к пылким юношам,так на свиданья надеявшимся!
       Тани, Людочки, Оли ...Как много сбежалось их!
       Как боялись мы девочек, «стильно» одевшихся.
              Я подмостками бредил! Читал Маяковского.
              И на вечере в школе мне зал аплодировал.
              Но стихи свои прятал: в них не было Космоса...
              Все нутро мое ныло,как зуб запломбированный.
       Были Толя и Алик со мной в нашей троице.
       Мы брели после школы, к углу, что у булошной,
       и болтали часами: как жизнь обустроится?
       Что могло быть наивней тех споров о будущем!
              Мы так верили в святость Победы,в Величие
              Высших целей, что мелким казалось "нутро".
              Нас учили - копание в личном - цинично!
              И Соборность не в храмах,- в хоромах Метро.
       Купив, как в театр,билет  за бесценок,
       с  толпой мы спускались,как в мраморный трюм,
       где в гротах перронов царём  мизансценок
       был  грохот вагонов – так  требовал  трюк!
              -----------------------------------
              Так прошло моё детство – Война,причитанья навзрыд.
              Вот и Юность блеснула – мгновенно,как молнии прочерк.
              Став студентом,граниты познаний и зодчества грыз,
              Предаваясь бесплодно соблазнам мечты и пророчеств.
              ----------------------------------- 
               
       Авг.2009.