Сон в летнюю ночь

Гостеприимна я без меры,
Душа полна любви к поэтам.
Хочу я поделиться,
Какой мне сон приснился.

Ко мне пришёл Григорий Горн
И притащил аккордеон.
Я три часа с ним целых пела,
О чём? Увы, не вразумела.

Потом явился Миша Битнев,
Винцо на кухне пили с ним мы
Писали комментарии,
Потом под стол попадали.

Пришёл и Фима Жиганец,
Сказав, что наступил трындец,
И на родной Стихире
Талантов нет отныне.

Трубин примчался запыхавшись,
Немного, правда, опоздавши,
Без уха, с синяком под глазом,
И Софью обозвал заразой.

И залетел Дрозд Дмитрий тоже,
Сказав, как ненавистны рожи,
Что пишут просто ахинею
И сами от неё балдеют.

Красоткин Лев в окно залез,
Спустился будто бы с небес,
Стоял на подоконнике
И всё читал эротику.

Потом в дверь позвонил Антип
И заявил, что логотип
Он поменял. Не Ушкин
Теперь, а просто Душкин.

И заскочил той ночью зря
Звезда Стихиры Хрентефря.
Он испугал до смерти,
Чтоб взяли его черти.

Примчался и Бесстужев
Сказав, что срочно нужно
Клочок бумаги и перо,
Чтоб обсмеять кое-кого.

Евгонт нежданно прискакал,
Спросил меня "А где Петвал?"
И стал его искать везде
И даже в мусорном ведре.

А Асмодеус - наш поэт
Кричал натужно "Где буфет?!"
А у меня не густо,
Дала кваску с капустой.

Потом явился под конец
Наш благодетель и отец.
Он улыбнулся мило,
Ну здравствуй, здравствуй, Дима!