Метр. Люба

Середина 80х. Узбекистан.
Почему-то часто вспоминаются картинки того времени.

По голому колючему хлопковому полю бредет слепой ишак, тычется мордой в колючки... но ни воды, ни травы, ни людей...

Стоит огромная хлопкособирающая машина, ржавый динозавр, а всякие колесики и детальки связаны веревочками и кусочками грязного тряпья...

К нам в барак зашел мужчина без возраста, грязный, в тряпье и платке. Лицом черен, цигарка вонючая, а глаза... глаза прозрачные, голубые... Пригласили его чай с нами попить, он отказывается. Немытый, говорит, да к столу добавить нечего... А мы тебе воды нагреем в титане, помоешься...  Уговорили. Мыло дали, шампунь. Одежду кое-какую чистую собрали, штаны да рубашку. Увидел он весь этот пустяк - заплакал.

Искупался, полотенце на голове, лица не видать. Подошел к нашему столу-раскладушке, стоит скромно, ждет пока пригласят. А мы чаю заварили, собрали, что у кого было к столу, сухари, варенье, пирожки кому-то из города прислали... Бумагой обложились, углем, для портретов.  Приглашаем , мол,  садись с нами, чайку попей. Сел на край кровати. 

-- Как звать-то тебя?
-- Люба...
-- Как Люба? Да ты что, женщина что ли?  -- Сняла полотенце, уткнулась в него, заплакала. -- Зэчка что ли?
-- Нет, тунеядка... выслана за 108 километер.. 

Хм, туда же куда и нас, студентов...

-- Работаешь?
-- Да нет работы-то..
-- А живешь как?
-- Да тут с узбеком одним... он почти не бьет, кормит иногда. -- Закурила цигарку.
-- А что делать умеешь?
-- Так всё...  готовить могу.
-- Ты когда готовила-то в последний раз?
-- Не помню..

Студентки причесали ее волосы, заплели в косу, девчонка с гримерного накрасила, «чтоб на женщину походила». Расселись вкруг Любы портрет писать. А к ночи постелили ей на той самой раскладушке, столом служившей. Наутро повели ее в штаб, устраивать на кухню нашу... так она и осталась с нами на три месяца. А готовила и правда вкусно..

Когда мы уезжали, Люба курила, грубо шутила, топала, пританцовывая, смеялась, стакан опрокинула на дорожку. А потом долго смотрела нам вслед своими чистыми, такими прозрачными, голубыми глазами. Из них ручьем текли слезы.


    25 июня, 2010
    елена рейн
    шарлотт, северная каролина