Если хочешь...

Ещё один оперившийся день
освобождён из клетки календарной –
и лета поубавилось на шаг,
и память приросла на волосок.
Очередную улицу продень,
соединяя здания попарно,
в игольный путь прогулки, не спеша
нашёптывая время на песок.

Мне кажется: все в мире города
разделены порогами – и только,
и дело невеликое – найти,
не перепутать и переступить…
В садовых телеграфных проводах –
заброшенный скворечник-бандеролька,
и точечно-пунктирного пути
лохматая непряденая нить.
 
Я тщательно валяю дурака,
отмерив семикратно, бью баклуши
и созерцаю муху в мелкоскоп,
оттаскивая помыслы и взгляд
от скачущего мячиком клубка:
у саквояжа навострились уши,
и вещи потянулись марш-броском
к нему – утиным выводком опят.

Однажды нелетающий павлин,
давно не замечающий неволи,
засмотрится на ласточек – и вдруг
перемахнет ячеистый забор.
… Пасётся мой зелёный цепеллин,
гуляет в одуванчиковом поле,
не ведая поводьев и подпруг,
не признавая ни треног, ни шор.

Когда ты позабудешь обо мне,
но вспомнишь о неуловимом чём-то,
мелькавшем то и дело там и тут,
где ныне донебесная стена,
я буду – махараджей на слоне,
а то и  лягушонком в коробчонке,
и, может быть, пространства совпадут,
и даже, вероятно, времена.