Непутевые заметки

     Однажды летом мы с семьей предприняли поход по Карелии. Решение сделать это в наших головах созревало долго, около года, в течении которого мы не только купили горные велосипеды каждому члену семьи, но и добросовестно обкатали их по весне. И все же путешествие это было достаточно рискованным мероприятием.  Если у Вас, дорогие читатели, хватит сил и терпения дочитать это произведение до конца Вы сами поймете, о чем я говорю.   

    В нескольких километрах от основной дороги, на берегу  озера лежала деревенька, в которой жила старая знакомая моей подруги, художница и жена художника, который тоже при жизни был дружен с моей подругой, словом, последняя, зная, что мы будем проезжать мимо, просила нас отклониться от маршрута и навестить эту женщину. Звали ее Эмма Марковна.
   Сверившись с картой, в нужном месте мы съехали с шоссе.  Дорога теперь представляла собой две утоптанные колеи и полосу ярко-зеленой травы между ними.  И после дороги, посыпанной мелким щебнем, на котором велосипед выдавал малоприятную для наших внутренностей чечетку, ехать по ней было одно удовольствие. Все вокруг заполнял сумасшедший стрекот кузнечиков.Воздух был наполнен ароматом множества трав и зноя.
   Теплый ветерок приятно щекотал шею. Мы с дочкой  напевали что-то  из своего дорожного
«репертуара», и честно говоря, наслаждались поездкой, не предполагая, что день грядущий нам готовит!!
   Подъехав к ферме, мы вынуждены были остановиться – хорошая дорога сменилась разбитой колеей,окруженной с обеих сторон древовидными лопухами. Грязь, многократно перемешенная колесами тракторов и копытами животных, стала для нас нешуточным препятствием. Но делать было нечего, мы слезли с велосипедов, и пошли пешком, ведя в поводу я – своего верного Ноя, а дочка – Ариэль,такие имена мы дали своим велосипедам. Ноги в кроссовках неприятно скользили по мягкой глине,хлюпали и застревали, колеса велосипедов норовили нырнуть в мутную трясину.
   Наконец, можно было свернуть, не месить скользкую грязь, а идти по траве. Мы с дочкой вновь разулыбались, решив, что жизнь, в сущности, не такая уж плохая штука, если задуматься. И даже вновь начали что-то мурлыкать под нос. Так мы вошли в деревню и стали разыскивать дом с расписными ставнями: художники и в глуши остаются художниками.
   И вот цель нашего путешествия в приделах видимости. Предвкушая приятную беседу и горячий чай, мы еще более приободрились и прибавили ход. Достигнув небольшого, но симпатичного домика, мы постучали в ворота. Хозяйка вышла в шортах, старой футболке и соломенной шляпе. Выслушав кто мы и зачем, Эмма Марковна непритворно обрадовалась визитерам и, конечно же, свертку, который передала с нами наша общая подруга.
    Вскоре мы уже сидели за столом, и пили чай с мятой. Кроме чая на столе стояла банка варенья,вызывающая искренний интерес дочки и когда появились розетки, она с облегчением вздохнула. Положив себе варенья, мы стали прислушиваться к сбивчивому монологу хозяйки.
   - Знаете, вы слишком ярко одеты.
    Мы с дочкой с недоумением осмотрели себя, а потом друг друга. На дочке голубая футболка, черные велосипедки, бежевые носки. На мне желтая рубашка с закатанными выше локтя рукавами, мои любимые  джинсовые шорты и охровые носочки.
   - Здесь недалеко живет старичок латыш, так он очень не любит, чтобы ярко одевались – продолжала Эмма Марковна.
   Моя дочка с присущей юности горячностью попыталась возразить, что каждый вправе одеваться по своему вкусу, я сделала ей знак,  и она осеклась. А разговор перешел на нравы молодежи и вольности в одежде, так, что мы совершенно потеряли нить разговора, пили чай и лишь изредка поддерживали беседу междометьями, типа «угу».
   Впрочем, хозяйка вскоре изменила тему, и речь пошла о быках.
   Из рассказа нашей знакомой мы поняли, что не далее, как неделю назад, бык столкнул в озеро«Запорожец». В ответ на мое робкое замечание, что об этом было бы известно всей деревне, дама с истинно женской логикой воскликнула:
   -Уж не думаете ли вы, что я вас обманываю!
   - Конечно же, нет, а как это случилось?
   Немного смягчившись, она поведала нам, что машина была ярко-красная и быку это, по видимому,пришлось не по нраву. Чуть позже мы узнали, что произошла эта история несколько лет назад и совсем в других местах, но воображение женщины перенесло это событие во времени и пространстве.
   Выглянув в окно, хозяйка опытным взглядом оценила колер наших велосипедов, пристроившихся у забора. И с мрачным видом вернулась, видимо горько жалея, что наши верные кони мой Ной – черного с серебристой косыночкой, и дочкин бело-голубой, совсем не красного цвета и не могут быть приманкой для быка.
   - Да, - задумчиво произнесла она – Не завидую я вам…
   -Почему? – переглянулись мы с дочкой, уже предчувствуя неприятность.
   - Так вы ведь поедите мимо фермы? – с надеждой в голосе спросила она.
   - Ну, вообщем… да!
   - Вот именно там и ходит этот свирепый бык – с дрожью в голосе произнесла Эмма Марковна.
   Мы, видимо, изменились в лице, потому что она поспешно добавила:
   -Уверена, что все обойдется. Но я бы умерла от страха. – все таки добавила она с иезуитски наслаждением.
   - А нет ли у вас другой дороги? Та, которой мы ехали, очень грязная?- пискнула дочка, побледнев.
   - Хм, есть одна лесная тропка, - задумчиво протянула художница.- Но вы ее не найдете!
   И взглянув пристально на наши опрокинутые лица, добавила, впрочем, без особого удовольствия, - Ну может только Тамару попросить вас проводить, она  в соседнем домике живет! – светская дама сделала неопределенный жест.
   Мы с дочкой одновременно встали.
   - Да куда же вы?! Я еще не рассказала вам о кабанах!
   Мы как подкошенные рухнули в кресла и в течении следующего получаса узнали о целой стае свирепых кабанов-убийц, которые вот уже месяц наводят ужас на всю округу.
- и на дереве от них не спрячешься, - просвещала нас милейшая хозяйка.- Они дерево подроют, и свалишься прямо к ним.
   - А дуб как же? – слабым голосом попробовала возразить моя присмиревшая дочка, видимо вспомнив об исполинских вековых дубах, которыми мы восхищались еще недавно.- Ведь дуб они повалить не смогут?
   -Что ты! – ужаснулась женщина.- Дуб еще хуже! Да кабаны под дубом могут целыми днями тебя сторожить. Там же желудей полно!
   Дочке моей было заметно не по себе, да и мне, взрослому человеку, признаться, тоже. Но я взяла себя в руки и решительно попрощалась с хозяйкой. Она настойчиво приглашала нас заезжать еще, пока мы стоим неподалеку, потому что не успела рассказать нам еще про ядовитых змей. Впрочем, она дала нам брошюрку издания тридцатых годов под названием «Ядовитые змеи», которую я успела пролистать пока Эмма Марковна ходила в чулан за баночкой черничного варенья нам в дорогу и уяснила для себя только одно: если тебя укусила змея, то успеешь лишь составить завещание. Да и то, если повезет.
   На последок мы расспросили радушную хозяйку где живет женщина, которая могла бы проводить нас
лесной тропинкой и распрощались. Путь к Тамаре лежал хоть и в небольшом удалении, но неподалеку от
фермы и нам ничего не оставалось, как двинуться в том направлении. Мы шли молча, высматривая
свирепого быка.
   Внезапно раздался скрипучий старческий голос с сильным прибалтийским акцентом:
  -О! Хотят сдесь фсякий, нелся ф другой место ходить?
   Мы оглянулись на голос и обомлели, потому что старичок латыш, который не любит, чтобы ярко одевались, был пред нами во всей красе. Среди высокой травы и огромных карельских ромашек стоял пляжный шезлонг, а в нем развалился человек, скорее напоминающий тропическую птицу по своему одеянию. Рубашка ядовито-зеленого цвета была заправлена в малиновые брюки, на ногах канареечно-желтые кеды, а на голове панамка синего цвета. Сторонник скромной одежды с видимым удовольствием наблюдал за произведенным эффектом . Он сказал уже без раздражения в голосе:
  - Ну што глядите? Ступайте себе, нешего вам сдесь телать!
   Мы последовали его совету. Время, от времени оглядываясь, мы подошли к длинному приземистому
зданию фермы, где нас ожидал новый сюрприз.
   Убедившись, что рогатых чудовищ не видно поблизости, мы оседлали велосипеды и привстав на
стременах, с налету въехали на вершину холма, с которого вел длинный пологий спуск прямо к домику
Тамары. И обмерли…
   Перед нами было стадо коров, как нам тогда показалось, не менее сотни и мы были уверены, что
добрая половина из них - свирепые быки. Они стояли прямо на дороге!
  Мощные коричневые тела лениво двигались.
     И тут я разозлилась! Громко запела «Врагу не сдается наш гордый варяг» и направила свой
велосипед вниз. Дочка пустила свою Ариэль следом, подхватив песню. Ветер свистел в ушах, мы стремительно неслись под гору, спасительный забор у домика приближался, но  еще ближе были тела, а главное, рога этих ужасных животных. Метрах в пяти от стада я начала отчаянно трезвонить и кричать «разойдись!» и о! чудо! Они бежали! То есть сначала быстро ретировалась ближайшая к нам скотина, а за нею и все остальные. Мы стремительно влетели во двор, спрыгнули с велосипедов, закрыли калитку
и только здесь оглянулись назад. И…засмеялись! В нашу сторону смотрели добрейшие, с большими ресницами глаза, коров, переставшие жевать траву и смотрящие нам вслед, были они совсем не страшные, а казалось даже удивленные. Теперь мы ясно видели, что их не более тридцати и среди них нет ни одного быка.
   На шум вышла из домика хозяйка, миловидная женщина в просторном сарафане и сапогах не по погоде. Выслушав нашу просьбу, с радостью согласилась проводить нас.
  Мы тут же пустились в путь…
  Встречали ли вы когда-нибудь людей, которые готовы умиляться всему чему угодно. Тамара не умолкала ни на минуту. Восторгалась лесными травами, пеньем птиц, грибами, которых, по ее словам,в этом году из-за частых дождей было видимо невидимо, она и вправду набрала для нас их порядочно практически не сходя с тропинки. Рассказала она нам и историю как однажды, гуляя, наткнулась на здоровенную, греющуюся на солнышке, гадюку. Змея тогда поспешно уползла, но Тамара, вместо того,чтобы обходить это место, стала каждый день приходить туда и громко спрашивать: «Ну как ты тут,подруга моя?» И с восторгом рассказывала: «А она шур-шур-шур в кусты!» Как змеюка терпела ее ежедневные визиты и не укусила ее до сих пор, не понятно.
   Итак, мы шли, беседовали и вдруг, она поворачивается к кустам, отвешивает поясной поклон и
говорит нараспев:
   -Здравствуй царь зверей, кабан! Нет никого сильнее тебя в лесу.
Надо ли говорить, что не сговариваясь, мы с дочкой побросали наши велосипеды и стали карабкаться на самое ближайшее дерево. От потрясения и  ужаса, мы забыли все наставления Эммы Марковны о том, что от диких свинок нельзя спасаться на дубах. А Тамара меж тем продолжала славить кабанов, кабаних, подсвинок и поросяток. Мы с высоты пристально вглядывались в листву, стараясь рассмотреть размеры кабана. Наконец, рассмотрели старую железную бочку, совершенно порыжевшую от ржавчины.
   Именно ее, непонятно каким образом там оказавшуюся, и приняла наша спутница за кабана.
    Мы скорее сползли, чем спустились с дуба, и объяснили не прекращавшей свой монолог Тамаре, что это бочка, а не кабан. Она вначале не поверила, а потом, подошла поближе и, вздохнув, сказала:
-А я так надеялась!