Цикл стихов для сборника Русская поэзия Латгалии

Валерий Анатольевич Спиридонов
(для сборника «Антология русской поэзии Латгалии»)

Родился в Твери (Калинин) 9августа 1953 года. В Латвии живёт с августа 1989 года. Профессиональный кинолог. Работал журналистом, публиковался в местной и республиканской прессе. Имеет много других профессий и три неоконченных высших образования. Писать (и записывать) стихи начал в 1979 году. До этого, со школьной скамьи, увлекался написанием сатирических стихов, которые не сохранились. Его стихи публиковались в местных газетах, в поэтических сборниках Лудзы и Резекне. Увлекался поэтическими переводами с латышского, латгальского, польского, немецкого, английского и болгарского языков. Автор и редактор книги переводов латгальского поэта Константина Медниса «Так живу», соавтор книги стихотворных изложений «Русская псалмическая поэзия». В газетах «Панорама Резекне» и «Динабург Вести» были опубликованы его рассказы.
 
Гимн Великой Руси

Храни, Бог, страну дорогую –
Любимую Родину-мать,
Отчизну до боли родную
Врагам не давай разорвать!...

Твои купола золотые –
Померкли в них звёзды Кремля…
Бредут по дорогам святые, –
Им русская светит земля.

Здесь купол высокого неба,
И близкие звёзды в ночи.
Здесь – запах домашнего хлеба,
Растут в деревнях силачи...

Здесь вольные русские реки,
И золотом светят боры.
Рождалась Россия навеки,
Вострила свои топоры…

Не любит Россия дорогу, –
С того тяжела на подъём.
Но искренне предана Богу, –
Мы любим Его. И – живём!...

Здесь мучалось царское семя.
Привольна была жизнь славян.
Здесь гибнет захватчиков племя.
И любит землица крестьян.

Под сенью славянского духа,
Красива собой и сильна,
Войной крещена и разрухой,
Рождалась в сраженьях страна…

Храни, Бог, землицу святую! –
Я в ноги Тебе поклонюсь –
За мать, за Отчизну родную…
Храни, Бог, Великую Русь!
15.09.2000 г.

Пришла осень
              И.К.

1.
Светлый лунный май.
В роще.
Крепче обнимай! –
Просишь.
Поцелуй длиной
В лето.
Навсегда со мной
Это.
Лопнула весной
Припять.
Чёрною водой
Сытя.
До небес взошло
Пламя.
Красное сожгло
Знамя…
В перекрестье рук
Нежных.
Плыли до вершин
Снежных.
Воздух стал густым.
Храм пуст.
Развели мосты
В август.
2.
Просто шутка. Так.
Просто.
Прыгнул я с моста.
К звёздам.
Может быть, был пьян?
Может.
Рвёт любовь меня,
Гложет.
Я поймал звезду.
С ходу.
От моста... к мосту
В воду.
Не моя вина –
Небыль.
Я взглянул со дна.
В небо…
Мне любить тебя
Поздно.
Прыгнул я опять
К звёздам.
И поплыл по ним
Резво.
К берегу приник
Трезвый.
Звёзды звали ввысь.
Рьяно.
В ранах от любви,
Пьяный.
Я упал к ногам
Сосен.
Вот пришла и к нам
Осень.

И музыка небес
             И.К.

Последние слова
Твои
Упали на пол.
Упали в землю,
Проросли.
Осенний дождик
Лил,
Слезами капал.
И билось семя
Вне земли.

Все тихие слова
В лицо кричала.
Кричала в сердце,
И, звала.
И мятая трава.
И чайки у причала.
И, твоё скерцо…
Не права.

Мы – дети не Луны,
Но – Солнца, звёзд.
Небес и неба.
Солёный тёплый
Вкус.
И твой счастливый
Смех.
Когда приходят сны, –
Амур, Венера, Геба…
Я, чувствую,
Не трус.
И, совершаю
Грех.

Но этот лёгкий
Грех.
Он больше –
Неземной.
Нет тяжелей
Любви
Нести печальный
Крест.
Ведь ты была
Со мной.
Взошли слова
Твои…
И музыка Небес.
И твой
Счастливый
Смех.

В городском парке

Кидает бомж кусочки хлеба воробьям.
У самого в кармане – ни шиша…
Что отыскал, наскрёб – на то и пьян, –
И сердцу легче, не болит душа.

В приюте срок закончился давно.
Куда податься? – На скамейку, в парк.
Иль в церковь: скажут, что поведал Марк.
Или Лука. – Ему давно уж всё равно!

У церкви он стрельнёт монет.
Поклонится, спасибо скажет.
Нет, с бомжеваньем не завяжет.
Пути обратно – нет.

И крыши нет – одна сума.
Года забрали в мир иной собаку.
Бомж закопал её, поплакал,
Но не сошёл с ума.
               
Ему ночами будет сниться лай.
И, верный пёс, во сне оближет руки.
По что тебе такие муки,
Будулай?!

Озеро Ковшу

Здесь мир иной. Как на другой планете.
И путник редкий не всколыхнёт покой.
Водица холодна – купаюсь я в такой –
На зорьке на вечерней. Иль на рассвете.

Вот одуванчик – Солнышка дитя,
И из него пчела высасывает соки.
Здесь Бог – покинул Храм далёкий.
Щебечут птицы, соловей поёт, грустя.

Вот пеночка поёт: «Мед-ведь и-дёт!»
Купаются скворцы, играют воробьи.
Остановило время жернова свои.
Как низок над водою ласточки полёт!

Всё ясно: непогода ждёт.
Наверное, об этом стрекочет коростель,
И плачет выпь. Сплошная непогода!
Не зря серчает матушка Природа:

Перина холодна, холодная постель.
Холодный ветер разгоняет облака.
Выходит Солнышко из мрачных туч.
Как милостив Господь! И как могуч –
Остановилась времени река…
2006
 
Любовь в ином измерении

Ты приходи ко мне вчера.
Сегодня будет слишком поздно.
Какой-то март стоит морозный.
И так унылы вечера.
Ты приходи ко мне вчера.

А завтра, мчась на мыслеплане,
Мне быть вне всяких досяганий.
И положительный ответ
Твой – не обгонит сердца свет.
Приди вчера! – вот мой совет.

Сегодня звёздный караван
Умчит всех нас к планете старта.
Там нет тоски-унынья марта.
Там запускают мыслеплан.
Скрипит в ночи любви рыдван…

Какие были вечера.
Как сумасшедши были ночи!
И как твои горели очи
На фоне звёзд. Позавчера
Брели в обнимку до утра…

Ты приходи ко мне вчера.
12.04. 2007
 
Холодная весна

Холодная весна две тысячи седьмого.
С утра то дождь, то снег, то изморозь, мороз.
И ветер ледяной с утра звенит сурово:
В природе пересмех, в природе – перекос.

Идёт к концу апрель, нас холодом пугая.
Проклюнулась листва у тополей, берёз.
Умытая дождём, как изумруд сверкая,
Проклюнулась трава, вся мокрая от слёз.

Мы, в поисках себя, порою забывая
Про щебет певчих птиц и нежный аромат
Весны. Трещат дрова, и печка, подвывая,
Вступает в хор ветров, как сотни лет назад.
23.04.2007

Здравствуй, осень!

Давно отпели вечности свирели.
Душистой патокой течёт туман.
Недели тройкой в осень полетели.
На изготовке птичий караван.

Я, как всегда, не высказал полслова,
Для близких встреч не сделал полшага.
Близка мне осень, счастья золотого
Не разделить, не дёрнется рука.

Господь смыкает где-то параллели.
Но не сомкнуть потерянность аллей.
Подобны наши гены и аллели, –
Но я, – как ветер посреди полей.

Нас разделяют города и страны.
Весёлый сумрак полонит закат.
Летят на юг пернатых караваны.
Ну, здравствуй, осень!
             Рад тебе я, рад...
1.09.2008.

Аисты

Чудо-аисты – белые души славян, –
Грациозно-небесны в полётах,
Учат жизни, любви и терпенью землян –
В повседневных своих заботах.

Гнёзда вьются у стен обжитого жилья –
На столбах, на деревьях. На крыше.
В поднебесье проторена их колея,
Чтобы мы поднимались повыше.

Далеко отошли мы от истин простых,
От семейного дружного лада.
Возвращаются птицы в обличьях святых –
Наша вера, надежда, награда…
24.01.2009.

Надо верить

Надо добрым поверить приметам,
Нужно следовать вещим словам. –
Это надо запомнить поэтам,
Поэтессы, особенно вам!

Обмельчали сегодня поэты, –
Вам не бросит перчатку Дантес!
И, до боли конфузны куплеты
У немного смешных поэтесс…

Извините, трактую вольно, –
Я не критик, и не стиховед.
Мне совсем не смешно, а больно
От таких «стихотворческих» бед…

Кто-то мнит из себя поэта,
Тыча книги, дипломы нам в нос. –
Только всё на поверку это –
Не Поэзия, а – понос…

Сколько гениев пало до срока?! –
Только в этом не их вина.
Жили в славе – ушли одиноко,
За собой не просеяв зерна…

Может, где-то и были их всходы,
И не тронул их тлен и порок,
Но иной, – не бунтарской породы,
Не поэзии вышел росток.

Попрошу я сумняся ничтоже, –
Пусть летит золотая строка, –
Сохрани, Ты, Поэтов, мой Боже,
Сбереги и спаси на века.
5.03.2009

О главном

Всё стареет на этом свете:
Люди, мысли, людей шаги…
Как стареют цветы в букете! –
Как их только ни береги…

От дождей подгнивает рама.
Без людей угасает дом.
И быстрее стареет мама,
Что поврозь мы с нею живём.

Время старит холсты и ноты,
Замедляет деревьев бег…
Вот и мёд запечатан в соты, –
Не стареет он, как человек.

Дай воды ему, Солнца – забродит,
Станет сурицей дивной мёд.
Жил напиток живой в народе, –
Раньше жил-процветал наш народ.

Всё стареет. В полёте плавном
Время режет свои штрихи.
Я хочу Вам сказать о главном:
Не стареют только стихи…
29.03.2009

Память сердца
                K.Z.
Мы живём на разных параллелях,
Близок нам один меридиан.
Жизнь кипит, но в родственных аллелях
Спит любви безбрежный океан…

Где семь лет? А может, даже больше.
У судьбы всегда нелёгок груз.
Не забыть тебе в счастливой Польше
Мой подарок – малнавский арбуз.

Ты, от счастья, прыгнула в объятья, –
Сей вулкан вскипал в тебе не раз…
Был я замкнут на твои занятья, –
Словно миг летел за часом час…

Боль разлук и пропасть расстоянья,
И судьбы арктический багаж,
Расписали наше расставанье,
Путь к себе от будущих пропаж…

Видит Бог, нам ветреная близость
Не дана ни верой, ни судьбой.
Кто-то зрит лишь только грязь и низость…
Ну, а Бог приветил нас с тобой.
9.04.2009

Пора цветения
            Памяти Олега Янковского

Сирень сиреневая – детства аромат.
Каштанов буйство. Вишня отцветает.
Парашютисты одуванчики летят,
Желтоголовую бросая стаю.

Сирени белой аромат нежней.
Вторая
               мая кончилась декада.
Что может быть Цветения важней –
Любви и ароматов
                буйство и отрада?..

Отцвёл наш век, герои в Небесах.
Славянский сын сквозь
                тернии и кущи
Прошёл легко, с улыбкою в глазах...
Среди героев, – несомненно, лучший.
21.05.2009.
 
Волшебник

       Василию Макаровичу Шукшину
Летописцы лихого столетия, –
Мне по сердцу – Высоцкий, Шукшин…
Их патроны-слова, междометия
Словно рвутся в костре, как один…
(Двадцатый век – Век кино)
               
Несгибаемый, твёрдый характер,
Кладезь юмора и озорства.
Этикет забываешь, о такте
Среди строк твоего волшебства.

Обо всём забываешь ты разом,
Лишь страничку рассказа открыв, –
Из души уплывает зараза
И из сердца уходит нарыв.

Острым скальпелем едкой сатиры
И с ц е л я л  –  для любви и добра.
Гений прозы и подданный Лиры,
Режиссёр Золотого пера.

У тебя уникальные дети.
Дочка Маша – кровинка твоя!
Как же мало пожил ты на свете,
Своих чувств и любви не тая!

Оттого твои сказочны веды.
Срезал многих, не думая, враз.
При Луне, да при ясной, беседы! –
Нескончаем твой чудный рассказ…

Ты учил нас любить и сражаться,
Чтить Природу и гимны ей петь,
И, за Правду, до смертушки, драться,
Дух – крепить, человека – жалеть…
 _______
Я читаю сынам тебя на ночь,
Чтобы чуяли радость, печаль…
Ты, как Солнце, Василий Макарыч,
Позови в свою Светлую Даль...
24.07.2009.

Семиборье Айги Грабусте

Семиборье – для профи, для леди железных,
Для женщин алмазных, булатно-стальных, –
В нём навыков столько для жизни полезных!
И – семь тренировок, без дней выходных...

Семь видов сложнейших, и в каждом ты – мастер! –
У каждой вершины – своя высота.
Каким же бывает заоблачным счастье,
Какой поднебесной бывает мечта!

Борьба семижильных – до пота седьмого,
До крови в мозолях, до боли в костях…
Здесь всё, как в бою, – вздулись мышцы сурово,
И воля зажата в железных горстях!

Здесь жить невозможно без страсти и веры, –
Без них олимпийской звездою не стать!
Ты, солнечным ветром, прошла все барьеры –
Прекрасна твоя загорелая стать.

Из всех дисциплин – высота – золотая, –
Твой пропуск и ключ на Большой пьедестал.
Над милой Землёю всё выше взлетая,
Ты в свой организм добавляешь накал!

Красавица Айга, добро излучая,
Стройна, хороша, и, по-женски хрупка,
Ядро, до рекордных отметок толкая
(на зависть мужчинам), не дрогнет рука.

Не прост длинный спринт, но ты ждёшь – не дождёшься:
Ты в нём, как во многом, страны рекордсмен.
Удачен забег, как дитя ты смеёшься,
А в парусе ветер Больших перемен…

Разбег, словно ветер, толчок, и – отдача –
Рекордный прыжок, золотое жнивьё.
Вот пойман кураж и в подругах – удача:
Летит на рекорд золотое копьё…

Остался последний вид – платины стоит! –
Последние метры – всего восемьсот.
Пройти, не упасть! – ремесло непростое.
Айгуня, вперёд! – за тобой весь народ…

Он быстр и коварен – забег на два круга, –
Программы двух дней завершающий вид.
Здесь бег «на зубах» и на нервах, подруга, –
На финиш – эмоций сберечь динамит!..

Великих два дня в небывалом сраженьи –
Порой, за пределом эмоций и сил.
Соперниц нельзя признавать в пораженьи, –
Тебя на рекорд пелетон выносил.

Соперник – жара, холода, непогода.
А здесь – все едины в дуэли с собой.
Вот финиш двух дней, – нет дружней хоровода
Крутых семиборок, окончивших бой…

Латгальский цветок, наша милая зайка,
Победу твою мы оценим втройне.
Мы любим тебя, несравненная Айга, –
Нет лучше для нас человека в стране!..

Борись, побеждай, – мы желаем удачи!
Семь стартов, но финиш сраженья – один.
От радости мы посмеёмся, поплачем.
Штурмуй, покоряй семь великих вершин!

Иная – в одном не добьётся рекорда,
И бьётся всю жизнь, уходя без наград.
Свои семь вершин покоряешь ты твёрдо:
Рекорд за рекордом, медали звенят…

Тьфу-тьфу! – Чтоб не сглазить. – Стучу я по древу.
Поэта-провидца мне нравится роль.
Прославлю тебя я – свою королеву.
Мне чуточку жаль, что не твой я король…

Семиборье – для профи, для леди железных,
Для женщин алмазных, булатно-стальных, –
В нём навыков столько для жизни полезных!
И – семь тренировок, без дней выходных…

Бежишь, что есть сил, взгляд направо, налево.
Твой колокол звонко тебе прозвенел:
Победа, победа! И ты – королева.
Победа теперь твой счастливый удел.

Сияет твоя золотая вершина.
И, Бог поцелуем зажёг тебе нимб…
Свой жезл подарила тебе Каролина,
Дорогу открыв на священный Олимп.

С победой на молодёжном чемпионате Европы!
7 августа 2009 года. Резекне.

Рысик
Рышарду Гайдису, владельцу фирмы «Дана» (похоронные услуги).
У могильщиков, зачастую философский склад ума. Это относится и к Рысику. Он обладает самоиронией и юмором. И юмор, кстати, не всегда чёрный. Рысик – человек добрый, отзывчивый и доброжелательный…

Людских смертей он не хотел.
Но хоронить – его удел.
Костёл от горя почернел,
Охрип и колокол.
Ектеньи в кирхах и церквах.
От горя крестится Аллах.
Людишек косят Вертопрах
С проклятым Молохом.

Не увернуться от судьбы.
На эшафот идут рабы.
Поставить некуда гробы
И камни памяти.
Растёт навар не на бобах.
Могилы роются впотьмах.
Людей куда-то гонит страх,
Зовёт на паперти.

Огромных денег не скопил,
Всё потому, что добрым был, –
Всем помогал, и всем дарил,
И жил по совести.
Он – балагур и весельчак,
И выпить водочки мастак,
На фирме пашет, как ишак, –
Грустней нет повести.

И день, и ночь плетут венки,
Гудят сакральные станки.
Какие гибнут мужики!
Какие матери!..
Куда же катится Земля?
Какой нужды, забавы для?
Кого так дико веселя
У грязной скатерти?

Читают люди между строк:
Во власти царствует порок…
Над нами кружит злобный рок
И ветер зависти.
Не плачь, что нету ни гроша!
Жива нетленная душа.
А жизнь – светла и хороша, –
Живи по совести.
27.08.2009

Бабье лето

Румянцем стыдливым украшены клёны –
Поэзии вечной пора.
Рожденье стихов – из неведомой зоны,–
Чарует их звук и игра.

Поэты, как пчёлы, нектар собирая,
Даруют поэзии мёд.
Кто – в дебрях бредёт стихотворного рая,
А кто-то – пути не найдёт.

Летят паучки на своих паутинках –
У Бабьего лета свой срок.
Свирели судьбы зазвучали в тростинках –
На счастье, испуган злой рок.

Поэзией дышит лучистая Осень,
Прошит ею каждый листок.
Пока зелены дуб, берёза и ясень,
Пока не густеет их сок.

Открыть Бабье лето доверено клёнам.
Добавило Солнце тепла.
Природа запела сонеты влюблённым –
Их жизнь весела и светла.

Журчат ручейки животворного слова,
Сливаясь в небесный поток.
Шуршит листопадом призренная слава, –
Ложится смиренно у ног.

Любовные встречи, признанья, венчанья
Украсят, наполнят простор.
Строка ощущает биенья, дыханья
И мыслей горячий напор.

Запели о свадьбах взволнованно трубы, –
Сердца будоражит игра.
В любви расцелованы девичьи губы, –
Любви и мечтаний пора…
14.09.2009.

Белый Свет

«Не на равных играют с волками
Егеря – но не дрогнет рука, –
Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка...»
             Владимир Высоцкий

Меня не пускают в газеты, журналы…
А в сборник я сам не пошёл.
Мои достиженья «забыли» анналы.
Но мне и без них хорошо.

Меня позабыли и собаководы,
Друзья и родные в Твери.
И где б я ни жил, у руля был погоды, –
Но люди просили: твори!..

И я сочинял, создавая проекты,
В заботах земной суеты.
Забыв мегаполис, большие проспекты,
Лелея родные цветы.

Слегка передёрнули нам ориентиры.
Иной насаждается культ.
Толпу пристегнули на пульт.
Да здравствует время отважной сатиры!..

Шагая скалистой тропой стихотворца,
Ждёшь подлый удар и укус.
С чутьём обострённым тибетского горца
Обходишь капкан и искус.

Минуя растяжки и ловчие ямы,
Политиков подлый «развод».
Я лезу, спускаюсь и двигаюсь прямо,
Плыву или щупаю брод...

Задвинут, обрыт и обложен камнями, –
Флажки – пустяки! – мне поверь.
За то, что дружить не хочу я с властями, –
Для них я – страшнее, чем зверь!..

Политики бьют, оставляя мне раны,
Мой путь искажая земной.
Меня не выносят на дух графоманы,
Но любит читатель родной…

Богами хранимый, желанный любимый
Поэт – в пересортице лет, –
Ранимый, любыми властями гонимый, –
Не старится русский поэт…

Я слова лишённый на «Дне Графомана», –
Здесь будто дерутся впотьмах! –
За пытку над словом болит моя рана,
За то, что … включён в «альманах»…

Красавица Осень стихами волшебна,
Ни с чем несравнима она, –
И музыкой Лиры чиста и целебна, –
В поэтов до слёз влюблена.

Несу Белый Свет – он не нравится серым, –
У них – все богатства и СМИ.
Но мы побеждаем с надеждой и верой,
Во всём оставаясь людьми.
22.09.2009

Зачистка
                T;vzemei un Br;v;bai
 
Вы, правители Латвии – злые мачеха с отчимом –
Обтрясли и добили до ручки людей! –
Покидают любимую родину-вотчину,
Словно гонит чума или страшный злодей.

Не согнали людей с их местечка обжитого
Ни война, ни террор, революций кошмар.
Сотни тысяч семей от правителя сытого
На чужбину бегут, будто гонит пожар.

Здесь останутся жить старики, да болезные,
Бессловесная тварь, перекатная голь.
На чужой стороне люди наши – полезные! –
Безконвойных рабов им не «светит» юдоль.

Никогда-никогда! – не была столь жестокою,
Как сегодня – сей час! – для латвийца судьба.
Кто же губит людей, гонит их в даль-далёкую? –
Сыт-богат сей злодей и похож на раба.

В нём ни капли любви, ни к народу, ни к Латвии –
В чьих-то жутких руках дрессированный хмырь…
Здесь несчастны отцы и безправнейши матери –
За-чи-ща-ет страну злой старатель-упырь…

Зачищаются земли-сады плодородные
И леса, и озёра, и реки твои,
Зачищаются мысли и силы народные,
Зачищается смысл Латвии...
5.10.2009

Бомба

Что если с неба бомба упадёт,
Воткнётся в землю и не разорвётся?
Сбежит отсель испуганный народ
За сотню вёрст, и больше не вернётся.

Что в бомбе: яд, бактерии, уран,
Иголок тьма, шрапнель иль фосфор белый?
Почешет репу друг мой, капитан, –
Махнёт рукой и двинет к бомбе смело.

Я с ним пойду, чтоб бомбу откопать.
И обезвредить. Помогаю другу.
Мы отвезли в карьер её – взорвать.
Шарахнуло! – на всю округу.

Воронка десять метров глубиной.
Дохнуло смертью, болью и войной.

Смеяться над сбежавшими грешно.
Нам с другом Колькой было не смешно.
А были б люди – не хватило б нервов!
Так янки били несбежавших
                мирных сербов...
12.10.2009

Глаза любви

Главное для человека – Родина...,
Мать и отец, неземная любовь и семья.
Это дано по людской по природе нам.
С этим рождает нас, с этим вбирает Земля –
Наше от жизни усталое плотище.
Наша душа обретёт, наконец, Небеса.
Солнечный ветер мысли раздует полотнище.
Будут светить нам
            любви, улыбаясь, глаза…
5.10.2009

Моя Латгалия
(мечта поэта)

В Природе – свой железный распорядок:
Над ним не властны люди и война.
В борах осенних жертвенный упадок,
Стреляющая в сердце тишина.

Как хорошо в любую непогоду
В лесу побегать – вечерком, с утра.
И окунуться в ледяную воду.
И посидеть с друзьями у костра…

Царапнут сердце радостные искры,
Горящих дров весёлый шепоток.
Водою вкусной угостит нас быстрый
Лесной студёный, чистый ручеёк.

Тебя люблю, Латгалия святая, –
За доброту, крестьянские умы…
Как в сказке здесь на Солнце расцветают
Твои луга, лесистые холмы.

На юг летят, с тобой прощаясь, птицы.
Всё убрано и – празднична пора! –
Запели песни парни и девицы,
На хуторах резвится детвора…

Пахнуло мёдом, кашей, свежим хлебом.
Мычат коровки радостное: «Мы-ы!».
Как рыба в сети, словленные небом
Хвостатые духмяные дымы.

Здесь замерла задумчиво Природа,
Нас растворяя в Солнце и любви.
Набрав весной энергии и хода,
Не выпуская нас из хоровода, –
Капели, пробужденье, соловьи…

Крепка зимой, сурова и знобиста...,
Знойна, жарка, как печь у гончара.
А осенью ты ветрена и мглиста, –
Пришла твоя, Латгалия, пора!

Дожди, метели, засуха, морозы –
Твой распорядок. Но, – пропел петух.
Солёный пот и радостные слёзы…
И в вечный рог трубит седой пастух.

В Природе свой – небесный распорядок,
Сердечна с Богом звонкая струна,
Седых боров – веселье и упадок,
Стреляющая в сердце тишина…
11.10.2009

Переводы

(с польского)

Адам Мицкевич

Воспоминание

Лаура! Может, прекрасные наши лета
Память твоя нарисует когда-то навечно.
Заняты были мы только собою, безпечно.
Нас не тревожил весь мир и его суета.

Холод беседки, и буйство жасмина-куста.
Шепчет и вьётся по лугу ручей безконечно.
Там, где любили друг друга безумно сердечно,
Ночь укрывала нас пледом, будила уста.

Месяц, как сабля; плывут облака-янычары.
Снежные груди и локонов злато-свеченье.
Как же прелестны твои и божественны чары!

Сердце заходит, порыва сладчайше томленье.
Слиты уста и глаза – неразлучные пары.
Сретенье слёз, и, дыханий соединенье...

Приятелям москалям и русским друзьям

Тем, кто помнит меня, – лишь о вас я мечтаю,
Потрясённый смертями и ссылкой друзей.
Ваши лица во сне и в бреду я узнаю,
Вы имеете право в мечте жить моей.

Где сейчас вы, друзья? Благородный Рылеев,
Как родной мне, но схвачен, по воле царя,
Он висит, затянулась верёвка на шее;
Проклинает пророков народ, зло творя.

Руку ту, что протягивал вещий Бестужев,
Он – поэт и солдат, без пера и ружья, –
Вырвал царь, приковав её к тачке снаружи, –
Скован насмерть с поляком, – зарыты в забое друзья.

Ждёт предателей Божия страшная кара.
При мундире, при ордене – царский холоп!
Душу вольную продал царюге, не даром! –
И о царский порог расшибает свой лоб.

Язычищем продажным он славит тирана,
И приходит в восторг от приятельских мук.
Весь испачканный кровью (кровит моя польская рана!):
Пред царём, как петух, – как от ратных заслуг.
 
Если к вам издалеча, от вольного роду,
Долетит в Заполярье приятельский клич,
И откликнется в небе, тревожа природу,
Это – вестник свободы, как журавль или грач.

Голос мой вам знаком; был пока я в оковах,
Извиваясь, как уж, (где подняться там в рост?),
Сколько в чувствах сокрытых вам поведал тайн новых,
И для вас был всегда, словно голубь, я прост.

Выливаю отраву на мир, и, не больше,
Пусть едка моя горькая жгучая речь,
Это слёзы и кровь несгибаемой Польши, –
Чтоб оковы разъесть, ваши цепи рассечь!

Кто ж завоет из вас, как последняя шавка,
Заскулит, словно пёс, что к битью терпелив,
Да, и в пору ему – поводок и удавка,
Только может куснуть, про добро позабыв.

*   *   *
Obozowe tango (Лагерное танго)
(солдатская песня военных лет)

«Обозове танго» споём тебе мы,
Ветр подхватит, лес колышет, –
Клонит в сон тебя.
Спи моё сердечко, я твой любимый,
Скоро встреча – сердце слышит! –
Обниму любя.

И хоть нас делят
Тысячи долгих весей и миль.
Не забывай же
Наших мгновений быль.
Лесную серенаду
Споём тебе мы,
Это «танго обозове»
Вновь пленило нас.

Помнишь ли, подружка,
Костёр прощальный, –
В тёмном лесе, на поляне
Встречу в поздний час?
Лес шумел нам нежно,
Была так близко
Наши чувства, с жаром искр,
Полонили нас.

И хоть нас делят
Тысячи долгих весей и миль.
Не забывай же
Наших мгновений быль.
Лесную серенаду
Споём тебе мы,
Это «танго обозове»
Вновь пленило нас.

Польский народный гимн

Нашей Польше ввек не сгинуть, -
Мы пока живучи.
Всех варягов сможем скинуть
Саблею могучей

Припев:
Марш, марш Домбровский,
С земли Италии до Польской!
За тобой – походом, –
Встретимся с народом.

Через Вислу, через Варту, –
Будем Поляками,
Подражая Бонапарту,
Вырвем власть руками!

Припев:

Как Чарнецкий прибыл в Познань, –
Шведам стал он горем, –
Дал спасенье, (враг был грозный!).
И вернулся морем.

Припев:

Бросил батя плуг свой даже,
Слёзы моют раны:
«Слышишь, Бася, вроде наши
Лупят в тарабаны!»

Припев:
Марш, марш Домбровский...

*   *   *

( с немецкого)

Райнер Мария Рильке

Народный напев

Дивный покой
С песнями бомского люда,
В сердце крадётся чудо –
Силы людской.

Тихий напев, –
Полет малыш картошку,
Песня нашла дорожку,
В сон твой влетев.

Ты, человек,
Сможешь так плыть по свету?
Всё-таки песню эту
Запоминай навек.

Зимние ели

Дыханье елей статных – крях-да-крях! –
в снегу морозном; и искристый,
в жемчужном блеске, иней на ветвях,
И тишина дорог наводит страх,
Нас манит комнат жар лучитсый,
                пугая деток:

Поют часы,
В зелёной кроне треснул гром,
Обвал, и ослепляя светом,
Летит лавиной иней с веток, –
Проснулась вечность белым днём.

Безрадостная старость

Созрели барбарисы, ярко рдея,
Дыханье тише престарелых астр,
Уходят лето и весенний фарт,
Прождал всю жизнь, богатством не владея.

Нет, сна, свои сомкнуть не можешь очи,
Ведь в прошлом изобилие твоё…
Ему осталось ждать прихода ночи,
Он в собственные сумерки идёт, –
Совсем старик, здоровья нет и мочи.

Ничто не ждёт его, и день не манит,
И лживо всё, что происходит с ним;
И то же Ты, мой Боже! Словно камень,
Влекущий в бездну, – в синий мрак глубин.

Окраина

Где ветхих хижин крайних мрачный ряд,
И новые дома теснятся некрасиво,
В лесах строительных толпятся, боязливо
Выглядывая диво: поле, и восход – закат.

Здесь блёклая всегда весна-полувесна.
И губы лета в лихорадке за досками;
Больные вишни, дети с бледными щеками,
И только осени голубизна

Несёт покой и дали, крася иногда
Свои закаты, в нежных переливах:
Темнеют овцы, в бурке пастушок лениво
Приник к столбу; фонарь мерцает, как звезда...

(с английского)

Уильям Шекспир
 
Сонет 153

Спит Купидон, свой факел отложив;
Дианы служка оценив всё взглядом,
Любви огонь мгновенно погрузив
В источник хладный бьющий рядом

И, ключ впитал Любви священный жар! –
Навечно став истоком свойств целебных,
Бурлит родник – целебен даже пар, –
И лечит всех от хворей непотребных.

Вдруг вспыхнул факел – от чар моей любимой,
Мне Купидон прожёг грудную кость, –
Нырнул я в ключ от боли нестерпимой,
Печалью раздражённый гость;
 
Не исцелён, но отгоняю страх:
Любовь моя! Мой ключ в твоих глазах…

Сонет 154

Однажды Бог Любви заснул – малыш,
Любви огниво выпало из рук;
К нему подкралась нимфа, словно мышь, –
Из стайки нимф бегущих мимо, вдруг,

Прекрасная из жриц взяла огниво,
Что зажигало многие сердца;
Так генерал Любви был шаловливо
Девственной рукой лишён венца.

Огниво сгинуло в ключе, с молебном, –
Холодный ключ обрёл несметный жар,
Став родником целебным.

Придя сюда тушить любви пожар,
– Вода вскипает от любви! – я понял здесь, –
Любовь не остудить водой – хоть весь залезь.

(с болгарского)

Дора Габе

Подожди, Солнце!

Не мчись, о Солнце!
Я ведь не готова,
хоть на пороге ночь –
мой день не кончился ещё!
И с совестью моей не кончена война,
чтоб право дать ей на покой.
И только что я научилась говорить
с каменьями и деревами,
и не заполнила ещё свой день я
мудростию их.
Ты заставляешь спать меня
и покидаешь так спокойно,
вершины Витоши багрянцем озарив,
закатным светом подновив
сияние села,
с иллюзиями завтрашнего дня!
Не мчись же, дай мне время
уразуметь, как можно спать,
ведь так тревожен мир,
когда безсонница – есть совесть,
а совесть это – день?
Не мчись, о Солнце!

(с латгальского)

Францис Трасун

Художник и свинья

Ночами, днями, не смыкая век свинцовых,
                закончив труд,
Художник счастлив, отвести никак не может взгляд:
Чудесный труд
Сверкал, как изумруд.
Заняв пол полотна, затихло озеро
                лесное в спячке.
Здесь на холме у озера в лесу селенье,
В оконца смотрит Солнце – загляденье!
Другую половину рвут ветра;
                в морской, как будто, качке
Ржаное поле золотится колосками,
Зелёными обрамлено лугами.
Зелёная дорога посреди –
В ней лужи от дождя, как крапины седые –
Местами серебрится, словно пояс,
                ведёт к домам.
И дальше – лес, и небеса сверкают,
                как живые.
Не полотно – Природы Храм.

Картину вынесли на двор, на обозрение,
                к Природе ближе.
И птички, тут как тут,
                слетелись стайкой,
Чтобы усесться на ветвях мозаикой.
Тут чуда никакого нет,
                что все хвалили труд,
Художника за это поздравляя...
                ____________
И подошла свинья,
    ткнув в полотно гнуснейшую из харь.
Его обнюхав, хрюкнула с досады:
«Надеялась, что плюхнусь в жижу,
                млея от прохлады, –
Впустую всё, так обманули, гады!...»
И, порвала картину, тварь.
1921
Свои пожелания и отзывы Вы можете посылать автору: valeri09@inbox.lv