Живой

Глаза, твои я вспоминал, в плену  Чеченских, Маджахетов.
Тепло от тела, сладость губ, ночами  в снах, я ощущал.
В полку я числился, пропавшим, без вести, слово - то, какое.
Тебе я верил, знал, что ждёшь, и в смерть мою ты не поверишь.

И эта вера мне дала, надежду вырваться из плена.
Меня пытали, унижали, сломать старались, приковали.
Я словно пёс сидел на сене, прикован цепью был  к постели.
Твоей любовью согревался, а цепь об камень тёр, старался.

В ночной тиши я по горам, как дикий зверь, шёл по долам.
А днём забившись меж камней, лежал, скрывался от людей.
Вода, что с гор текла ручьями, давала, свежесть, жизнь, рождала.
Питался всем, ну чем попало, всем, что природа выделяла

Наткнулся я на свой дозор, а днём вертушкой на простор.
В крови все руки и колени, теперь лежу я в лазарете.
Тебе звонил, ты мне сказала, что вылетаешь, утром рано.
Я жду тебя моя родная, от счастья я лишь оживаю.

Зашла в палату, улыбнулась, к груди моей рукой коснулась.
Я запах тела ощущаю, в тебя я заново влюбляюсь.
А слёзы с глаз твоих катились, как будто с гор ручьи стремились.
Живой, я верила, живой, мы снова вместе, мой родной.

Звезда счастливая взошла, на небе светлая луна.
Твои глаза как изумруды, какое счастье эти губы.
А руки нежные твои, ласкают тело до зори.
Вдыхая тела аромат, я раб твой, женщина, опять.