Безумие

Я вдыхаю полной грудью свежий бриз. Так прекрасен лазурный берег Великой Ночи. Здесь нет времени, возможно, мне только так кажется, ибо парящие сферы иногда затухают, но всегда возрождаются новые. Этот белоснежный песок струится подобно воде сквозь пальцы. Мне не ведомо, как я сюда попал, или кто родил меня, не то чтобы я был не в силах узнать, просто, зачем это нужно.
Небо, все в звездах и сферах мирозданий. Бескрылые тени зорко приглядывают за каждым хрустально-парящим шаром. Они создают их, но также с великой охотой любят их разрушать. Эти тени напоминают неразумное создание, которое творит дела пугающие его, и, узрев последствия действий своих, тут же желает прекратить свой опыт, но в глубине своей сущности,  оно знает, что обязательно попробует еще...Так и они, создавая сферы мирозданий, хотят их разбить и в этом нет ничего дурного, ибо это естественно. Но я останавливаю их, и они слушаются. Порой мне кажется, что я нужен именно для того, чтобы останавливать их.
В розовой дымке опускается в океан золотое солнце. Именно в эти минуты я понимаю, что время все-таки существует, ибо солнце, старея, опускается в волшебные воды, дабы омолодить себя, я знаю это. А когда солнца совсем становиться невидно, из противоположной части неба появляется луна. В эти часы на золотом подносе самая прекрасная из теней приносит мне хрустальный бокал терпкого яда, предварительно размешав его своими пальцами. Ее компания не надоедает мне, одетая в пурпурный бархат, всегда с любопытством смотрит на своих собратьев глазами цвета аквамарина. И каждую ночь задает мне один и тот же вопрос: " От чего я отлична от своих товарищей?". И каждый раз я отвечаю ей, но все забывается к следующей ночи.
Сей напиток позволяет мне более внимательно наблюдать за сферами, и после его принятия из каждого парящего шара я слышу звук хорала. Я становлюсь способным заглянуть в каждую из сфер и увидеть множество созданий, которые раньше походили на тот самый песок у моих ног, но отнюдь не белого цвета. Все они испытывают непонятные мне чувства, не думаю, что я когда-нибудь захочу испытать то, что испытывают они. Но мне подлинно известно, то, что испытываю я, в свое время доведется испытать им.
Пока действует напиток, я стараюсь прикоснуться к каждому созданию в каждой сфере, попробовать поговорить с ним, но всякое занято вещами, не имеющими смысла. Я осознаю, что если существо поговорит со мной или, по крайней мере, услышит, то пелена неведения, мучающая его, спадет, но все они глухи, и лишь за редким исключением мои попытки тщетны.
Когда же наступает апогей действия яда, это мгновение перехода в новый день, я все отчетливей начинаю разбирать слова из хорального пения. Все громче доноситься устремленное вверх из-под сводов неведомых мне зданий то самое непонятное слово, которое упорно не давало покоя до этого кульминационного момента. Оно поднимается все выше и выше, и в этот торжествующий миг я отчетливо слышу возглас множества множеств. И этот возглас - «БОГ».








04.06.2010